– Больше никогда не вынуждайте меня причинять вам боль, Мила.
12
Белый ковёр, в котором тонут ступни. Стены, обшитые панелями из светлого дерева. Большой письменный стол, два кресла, компьютер. И окна от пола до потолка, притягивающие меня, словно лампа бабочку. Я невольно подхожу к ним ближе. Отсюда отчётливо видна Периферия. Впервые с тех пор, как мы приехали, С. подаёт голос:
– Эти окна аннулируют действие туманной завесы.
– Почему там всё такое серое? – спрашиваю я. – И пустынное?
– Оптическая иллюзия. Нечто вроде виртуального фильтра для тех, кто смотрит из Центра. Чтобы мы не могли наблюдать за ними. Их ответ на наш туман.
– Достойный ответ.
– Когда вы окажетесь среди них, – произносит женский голос у нас за спиной, – совершенно одна, поскольку у нас не будет возможности следить за вами или даже хотя бы определить ваше местоположение, то вы, возможно, станете с меньшей симпатией относиться к их действиям.
Леди А. делает несколько бесшумных шагов, полупрозрачная в молочной вселенной этого кабинета, и заглядывает в мои глаза. Меня словно пронзает ледяной ток.
– Цените доверие, которое мы вам оказываем, – произносит она. – Мы могли бы опять поместить вас в ту пустую анонимную комнату. Но мы привели вас сюда, в святая святых. Таким образом мы даём вам понять, что отныне вы принадлежите к нашей семье, мисс Хант. Несмотря на вашу… выходку.
Я думаю, из чего состоит жизнь этой женщины, если она говорит «святая святых» про свой рабочий кабинет. После паузы леди А. продолжает:
– Все члены нашей большой и прекрасной семьи здесь всегда желанные гости. И это не пустые слова.
Я не понимаю, к чему она клонит. Вдруг её голос становится хриплым и страшным.
– И наши угрозы тоже не пустые слова. Вы это уже поняли. Увы, за вашу ошибку заплатили ваши друзья.
В тысячный раз за день я вспоминаю о Нильсе и Жанне. Их лица, голоса и смех переполняют меня. И тут на прозрачном экране посреди кабинета появляется трёхмерное изображение. Я не сразу узнаю тело. Точнее, то, что от него осталось. Но потом крупным планом показывают искажённое мукой лицо. И у меня вырывается крик. Нильс. Окровавленный. Изуродованный. Пустота разверзается во мне. Без дна. Я сгибаюсь пополам, будто краб пожирает мои внутренности. Нильс стонет. Кажется, от этого звука моя голова сейчас взорвётся.
– Если это вас утешит, – добавляет леди А., – то ваша подруга больше не страдает. Она погибла при взрыве. А парень оказался покрепче. И вы ещё можете его спасти.
– Вы чудовище. Вы оба – монстры, – шепчу я, поворачиваясь к С.
Я не могу сдержать слёз. Моя Жанна погибла. И Нильс. Нильс.
– Ей было всего семнадцать, она не сделала ничего плохого. И он тем более.
– Зато вы сделали, – холодно отвечает леди А. – Мы вас предупредили, вы не поверили. И дорого заплатили за вашу гордость и эгоизм.
Она вздыхает, качая головой.
– Мисс Хант, мисс Хант… Не разочаровывайте нас дальше. Потому что