На стороне – это значит на Нильсе. Ещё больше, чем на Жанне. Да, я выливала на него свои обиды, свой гнев, ведь он был так влюблён, что мог стерпеть всё. Невозмутимый, как стена, о которую бьётся волна. Ещё и ещё раз. Он словно просил повторить. И я повторяла. Теперь, оглядываясь назад, я ненавижу себя за то, как вела себя с Нильсом. А особенно – за то, что раздражалась на его вечную влюблённость, которой при этом так беззастенчиво пользовалась.
Но хватило банального шантажа, чтобы я нарушила свой пакт. У меня такое чувство, будто я предала Нильса. Его мужество, его усилия, его сопротивление. В то же время именно им воспользовалась та женщина, чтобы сломать меня. Ирония судьбы, приводящая в отчаянье.
Начинается утро. На поверхности реки появляются светлые блики. На другом берегу лежит затянутая блёклым туманом Периферия, словно навсегда лишённая солнечного света. Больше, чем когда-либо, мне хочется узнать, что прячется за этой ватной завесой, кто там живёт. Сбежать туда, где никто не будет меня искать.
Янтарное свечение раннего утра успокаивает, хоть я не смыкала глаз и чувствую себя совершенно измотанной. Я встаю, испытывая странное облегчение. Может, от того, что закончено наконец многолетнее сражение с собственной природой? Ведь я неизбежно подчинюсь, чтобы оградить Нильса от угроз леди А. Теперь моя очередь защищать тебя, и я принимаю эстафету. Потому что я – твой должник.
Как я хочу быть стёртой с лица земли. Прямо сейчас. Унесённой прочь порывом ветра. Слишком поздно. Джентльменское соглашение. Я сделаю всё, чего они хотят.
Город живёт без передышки. На рассвете улицы уже наполняются потоками прохожих. Тогда как я погружаюсь в ужасающую ночь, которая для меня только начинается.
– Посмотрите, чем мы стали, С.
Жестом она приглашает его присоединиться. Он встаёт рядом, но чуть позади и тоже любуется панорамой, открывающейся из высокого окна.
– Мы богатое государство, – с гордостью произносит леди А. – Могущественное. И в то же время мы занимаем площадь большого города. Всего лишь.
С. отрывается от созерцания пейзажа и смотрит на неё с интересом. Она говорит о стране как о своём ребёнке. И даже не как о нём – эта незамужняя женщина никогда не хотела быть матерью, – а как о собственном теле, как о себе самой. Она дышит воздухом Центра, в её венах течёт кровь цвета национального флага.
– Нам завидует весь мир, – продолжает она. – Роскошь и инфраструктура привлекли сюда многочисленные капиталы. Мы собираем налоги с самых крупных предприятий. Деньги и мозги – вот наш козырь,