Караван
Не каждый из нас способен без страха смотреть в звездное небо. Тут, посреди сыпучих песков пустыни, у ночного костра небо казалось огромным, а звезды – бесчисленными. Мысленно перебирая названия звезд, молодой юноша в шароварах и в легком кожаном камзоле поверх стальной кольчуги бросил в затухающий костер очередную порцию саксаула. Огонь, облизнув подношение, приветливо полыхнул теплом. Впервые он, уже почти взрослый мужчина, остался один, а впереди – полное приключений и впечатлений задание старого учителя. Нервозность и возбуждение будоражили юное создание, напрочь разогнав ворожбу Морфея, словно утренний ветерок – туман над рекой. Наверное, каждому из нас казалось, что наша судьба досталась нам по ошибке и мы заслуживаем чего-то большего, значимого. Так думал и Олекша. Тлеющие пурпуром угольки проецировали в его памяти события давно минувших лет.
Безжалостная судьба преподнесла ему свой первый урок, давным-давно лишив его родительской ласки и мудрости предков. Половецкие налетчики напали на пограничную деревушку, мужчины сражались отчаянно, но княжеская дружина не явилась на подмогу. Защитники гибли один за одним, женщины и подростки бились вместе с отцами и братьями, но силы были неравны. Когда последний русич пал, порубленный вражескими саблями, староста, запиравшись в деревенском амбаре вместе с немощными и малолетними, запалил весь собранный урожай и остатки сельчан. Половцы были взбешены храбростью проклятых славян, оставивших их без добычи и обрекших племя на голодную смерть в лютые зимние холода. Единственным выжившим стал он —трехлетний мальчуган в плетеной корзине, укрытой матерью в подполе старой покосившейся хибары на краю села возле кузни. Боги уберегли его от удушающего дыма и смертельного пламени пожарища, которое сотворили налетчики на месте непокорной деревни. Степняки услышали плач под грудой пепла, а половецкий хан сохранил ребенку жизнь, не посмев перечить шаманке племени – старой угрюмой колдунье Алмауз.
Сколько раз, потом она, помыкала этим перед голубоглазым мальчишкой.
Ворожея растила мальчика до десяти лет, учила разбираться в травах и цветах, варить из них лекарственные снадобья или смертоносные яды. Олекша рос половцем. Он не помнил ни обычаев предков, ни язык родного племени. Но для всех степняков в племени он был русичем. К нему всегда относились хуже, чем к лошадям и собакам несмотря на то, что собранные им – порой с риском для жизни – травы спасли жизнь не одного степняка.
Сбор трав – дело хлопотное. Особенно в диких степях Каркарии, где за тобой охотятся не только звери, но и злые духи. Старая карга не всегда могла быть рядом, юному травнику не раз приходилось чуять кожей дыхание смерти, а порой и зубы лютых хищников. Благо подаренные небом память и природная смекалка всегда выручали Олекшу из, казалось, совсем безвыходных ситуаций. Походы в степь закалили сердце мальчишки, напрочь лишив его страха. А после того, как один из заговоров Алмауз заставил отступить стаю волков, мальчик внимательно следил за ритуалами