Утешением ему служила поэзия; он прочел за это время множество стихов. Больше других ему нравились поэты простые, которых он легче понимал. Он любил красоту – и здесь он находил ее. Поэзия, как и музыка, сильно действовала на него; хотя он сам этого не сознавал, но он подготавливал свой мозг для будущей, более сложной работы. Ум его был подобен белому листу бумаги, и потому многие стихи из понравившихся ему поэтов запечатлевались, строка за строкой, в его мозгу. Вскоре он с наслаждением начал декламировать вслух или вполголоса прекрасные, музыкальные стихотворения, которые он заучил. Как-то раз он случайно наткнулся на «Классические мифы» Гэйли и «Мифический век» Булфинча, стоявшие рядом на полке. Книги эти пролили яркий свет на темноту его невежества, и он продолжал с еще большей жадностью поглощать стихи.
Мартин так часто приходил в библиотеку, что сидевший за конторкой человек стал очень приветлив с ним и всегда кивал ему, улыбаясь, когда он уходил. Это придало Мартину духу решиться на смелый шаг. Однажды, взяв несколько книг на дом, когда библиотекарь ставил штемпель на его карточки, он пробормотал:
– Мне очень хотелось бы спросить у вас одну вещь.
Библиотекарь улыбнулся и приготовился слушать.
– Если вы познакомились с молодой леди и она пригласила вас зайти, то через сколько времени вы можете это сделать?
Мартин почувствовал, что его прошиб пот от напряжения: рубашка прилипла к телу.
– Я думаю, в любое время, – ответил тот.
– Да тут, видите, другое дело, – возразил Мартин. – Она… Я… понимаете, я могу не застать ее. Она учится в университете.
– Тогда зайдите в другой раз.
– Да я не то хотел сказать, – запинаясь, произнес Мартин и решил объясниться начистую. – Я человек простой и в обществе бывать не привычный. А эта девушка совсем не то, что я… Вы меня, наверное, большим дураком считаете, – вдруг добавил он.
– Да нет, уверяю вас, нисколько, – запротестовал тот. – Правда, ваш вопрос несколько вне сферы компетенции справочного отдела, но я очень рад быть вам полезным.
Мартин с восхищением взглянул на него.
– Эх, кабы я умел