– А чем же вам Костя не угодил? – Я перестала выкобениваться и тоже закурила.
– Не могу объяснить, – удивил он меня своим ответом. Я почему-то была абсолютно уверена, что Задунаев в состоянии объяснить что угодно. – Может, он парень и неплохой, но я знаю одно – он не пара Ларисе. Я это чувствую, но объяснить не могу.
– Вам известно место жительства этого Кости? Его фамилия? – Если честно, я заинтересовалась.
– Фамилии не знаю, – помрачнел Задунаев. – А адрес… Могу назвать приблизительно.
– Что значит приблизительно? – не поняла я.
– Могу объяснить, какой дом и где он находится.
– Давайте, – я достала из ящика стола листочек и ручку.
– Так вы беретесь за это дело?
– Берусь, – ответила я, как будто в омут бросилась. – Оплата моих услуг вам известна?
– Конечно. Меня проинформировали.
«Интересно, кто?» – подумала я, но вслух спрашивать не стала.
Задунаев долго и сбивчиво объяснял мне, как найти дом дружка его дочери. Прежде чем мне удалось наконец понять, где это, нам обоим пришлось исписать и исчертить листков семь.
– Я побеседую с ним, – пообещала я Олегу Владимировичу, складывая вчетверо последний листочек. – Если ваша дочь у него, я ее верну. Если нет – попробую узнать, где она. Не может же он не знать этого.
– Я тоже так думаю, – поддакнул мне Задунаев.
Я пристально посмотрела ему в глаза и сказала как можно более жестко:
– Олег Владимирович, для пользы дела мне необходимо знать ответы еще на некоторые вопросы.
– Слушаю вас.
– Из-за чего вы вчера поссорились со своей дочерью?
– Я думаю, что это для дела не имеет никакого значения, – отрезал он, уходя в глухую оборону.
– А я думаю, что имеет.
Я, как опытная ищейка, почувствовала, что здесь что-то неладно. Задунаев не желал раскрывать передо мной все карты. Более того, по его лицу я заметила, что и ему самому тоже не очень-то хочется вспоминать о вчерашней ссоре. Но я уже для себя решила, что сделать это придется.
– Или вы, Олег Владимирович, говорите со мной начистоту, или можете искать другого частного детектива. Не такого дотошного, как я.
Вот таким был мой ультиматум.
Задунаев даже опешил. Не ожидал, голубчик, что и ему тоже кто-то может диктовать условия. Больше сам привык это делать.
– Ну так как? – Я продолжала напирать.
– Хорошо, – сдался он. Видно, желание вернуть любимую дочь в лоно семьи как можно скорее было для него важнее, нежели личные амбиции.
Несколько минут он молчал, собираясь с мыслями. Я терпеливо ждала.
– Когда Ларисе исполнилось пятнадцать лет, ее мать умерла. Спустя год я женился на другой женщине. Они с Ларисой почти ровесницы. Маргарите – двадцать пять. Моя дочь невзлюбила ее. Так уж сложилось. Как видите, и в семье Задунаева тоже