– Ни хрена не доброе. Вера ночь не спала. Ты где шлялся? Я тебе говорил, подвязывать с…, – дальше цензурные выражения закончились, и Руслан прикрыл глаза ладонью, сдерживая желание ответить в таком же стиле. Инстинкт самосохранения работал в нем всегда, и даже сейчас мозг выискивал нужные слова и интонации.
– Владимир Тимофеевич, – дождавшись паузу Руслан, отрешенно и, по его мнению, с определенной долей трагизма, изрек, – есть вещи, которые не просто переносятся. Вы в курсе, что Пинчук умер?
– Ты всех умерших оплакивать будешь? – в голосе тестя жалости не мелькнуло, но хотя бы тон понизился, что уже было успехом.
– На всех меня не хватит, а вот тех, кого я завалил, нелегко принять.
– Ты нормальный? Ты при чем?
– Конечно, все не причем. А ведь это я указания дал. Это я не дал отсрочки. И это мое решение, а не ваше. И говорить хорошо, когда о вас и не знает никто, а мое имя полощут по городу все, кому не лень, – Руслан чувствовал, что перехватывает инициативу и успокоился окончательно. – Сейчас решу вопросы неотложные, и домой.
– Решай, решала.
Разговор оборвался. Руслан откинулся на сиденье, чувствуя, что разговор забрал все силы. Пожалуй, тестя он действительно боялся и сейчас был даже рад, что мучительные объяснения позади, и мелькнула мысль, что держался он совсем не плохо.
«Ну, как минимум, пока меня никто выбрасывать на обочину истории не собирается», – рука автоматически потянулась к фляжке в бардачке. Коньяка осталось на донышке, и маленький глоток только подхлестнул жажду, сделав ее невыносимой. Руслан резко рванул с места к ближайшему магазину. Пил прямо в машине, из горлышка, осушив за раз почти четверть бутылки. Стало легче, и даже появилось настроение.
Подавил желание продолжить банкет, и уже спокойно, неторопливо вырулил со стоянки. Нужно было ехать домой, как бы не противилась вся его сущность. Варя открыла дверь и ушла в комнату, не проронив ни слова. На кухне достал стакан, налил коньяк почти до половины и выпил залпом, не почувствовав даже вкуса. Показалось, что пошатнулся, но вдруг появилась усталость, по крайней мере, именно так подумал Руслан, прежде чем не раздеваясь упасть на диван. «Полежу минутку», – сказал себе, чувствуя, как приятно кружится голова.
«Где я?», – Руслан чуть приоткрыл глаза и провел разбухшим сухим языком по горячим губам. Снова закрыл глаза, вслушиваясь в ночную тишину, выискивая знакомые звуки и стараясь определить, где он сейчас. Кромешная темнота первой минуты потихоньку развеялась, и в отблеске уличного фонаря прояснились силуэты мебели. «Дома. Ну, слава богу, – он облегченно вздохнул, но тут же встревоженно вздрогнул. – Как пришел? Где машина? Сколько времени? На работу? Или нет?», – рой вопросов крутился в голове, но тяжелая голова не могла оторваться от диванной подушечки. Только сейчас пришло понимание, что он одет, что затекла шея, что встать нет сил, но пить… Пить хотелось неимоверно, и он прошел на кухню, открыл воду и жадно припал к крану, не в силах искать чашку