– Но все равно, сто пятьдесят тысяч фунтов – это очень большие деньги, даже для нас, – молвил Барклай, и Пальмерстон с пониманием кивнул головой.
– Королева Виктория хорошо понимает это, мистер Барклай, и потому ограничила первичный взнос сорока пятью тысячами фунтов.
Это известие вызвало одобрительный гул среди денежных тузов Британии. Лишь один Фарроу сварливо произнес:
– По-моему глубокому убеждению, нам не стоит раскошеливаться на ружья и порох для индейцев, господа. Ведь полностью отрезанный от метрополии русский гарнизон в Ново-Архангельске будет вынужден капитулировать даже перед простым капером, которого мы туда пошлем. Не правда ли?
Слова Фарроу были немедленно поддержаны остальными совладельцами новых торговых компаний, спешивших уберечь от грядущих трат свои деньги.
– Как вам будет угодно, господа, – примирительно сказал сэр Генри, а про себя подумал: «Видит Бог, совесть моя чиста. Деньги даны только на захват Архангельска и Камчатки. Значит, русская Америка отойдет Гудзоновской компании Канады, которая давно зарится на эти земли».
В этот день господин министр еще долго беседовал с гостями лорда Сноу, яростно отстаивая озвученную сумму начального капитала будущих азиатских компаний. Да и как было сэру Генри не ломать копья, если он имел с нее свои кровные три процента.
Был уже поздний вечер, когда торги закончились, прощальный бокал был выпит и лорд Пальмерстон отправился домой. Там он засел за составление доклада о своей встрече, адресованного лорд-канцлеру, ее тайному организатору и вдохновителю.
Сидевший на мешке с английской шерстью чиновник остался весьма доволен результатами деятельности Пальмерстона.
– Не думал, сэр Генри, что они так быстро согласятся финансировать наши приготовления против русских. Отдаю должное вашему мастерству убеждения, – молвил лорд-канцлер, ознакомившись с докладом своего тайного эмиссара.
– Если быть честным, то решающую роль сыграло не столько мое скромное искусство ритора, сколько скрытое желание этих людей быть вовлеченными в государственные дела. Если бы вы только видели, с какой жадностью поглощали они мои слова о наших тайных приготовлениях к войне! Вне всякого сомнения, это были одни из лучших минут в жизни господ финансистов. Кроме того, возможность обогатиться на наших будущих колониях в России также сделала свое дело.
– Надеюсь, что ваше откровение с господами банкирами носило сугубо ознакомительный характер? – настороженно спросил лорд-канцлер, но Пальмерстон поспешил его успокоить.
– Ровно в тех границах, что вы обозначили на нашей последней встрече, милорд. Никаких дат и имен, исключительно общие черты, – заверил собеседника сэр Генри с невозмутимым лицом, хотя в своей беседе с банкирами он далеко перешагнул границы, обозначенные лорд-канцлером. Исповедуя ту истину, что