С помощью психоанализа рациональный западный дух вторгся в область, которую вполне допустимо назвать неврозом Сидпы, – и остановился здесь, удерживаемый догмой, согласно которой все психическое субъективно и индивидуально. Но и это вторжение оказалось весьма полезным, так как позволило сделать новый шаг за пределы сознания. Благодаря ему становится понятно, что читать «Книгу мертвых» европеец должен от конца к началу. С помощью западной науки мы более или менее усвоили психологический характер «Сидпы Бардо», и теперь перед нами стоит задача усвоения предшествующего ему «Ченид Бардо».
Состояние Ченид – область «кармических видений» или иллюзий, проистекающих из психического остатка прежних существований. Согласно восточным представлениям, карма – это нечто вроде психической наследственности, основанной на гипотезе о перевоплощении (в крайней ее форме на гипотезе о вневременности души). Ни европейская наука, ни европейский разум эту гипотезу принять не могут. К тому же мы слишком мало знаем о посмертном существовании души и не понимаем, как вообще об этом можно что-либо утверждать. Более того, из эпистемологии нам известно, что такого рода утверждения столь же недоказательны, как и утверждения о существовании Бога. Таким образом, принимая концепцию кармы, мы предусмотрительно истолковываем ее как психическую наследственность (в самом широком смысле этого слова). Психическая наследственность действительно существует, поскольку наследуются такие психологические характеристики, как черты характера, творческие способности, предрасположенность к определенным болезням и т. п., причем психологическая сущность этих сложных явлений ничуть не страдает от того, что естественные науки сводят их к тем или иным физическим явлениям (ядерные структуры в клетках и т. д.). Среди наследуемых психологических характеристик имеется класс свойств, не зависящих ни от рода, ни от расы, к которым принадлежит индивидуум, – универсальные характеристики сознания. Их следует понимать по аналогии с платоновскими формами (eidola), в соответствии с которыми сознание организует свое содержание. Можно описать эти формы как категории, аналогичные логическим категориям, этим основным предпосылкам разума. Однако «формы», которые имею в виду я, относятся не к разуму, а к воображению. Так как плоды воображения в принципе визуальны, их формы с самого начала должны характеризоваться