Борт был всего шагах в трех. И вроде бы с той стороны никакие голоса не слышались. Йанта быстро скинула плащ: в воде только помешает. Рванула одним прыжком к борту, вторым взлетела на широкий край, глянула с него вдаль. То ли кажется, то ли и правда впереди, на самом горизонте, туманная полоса. Ох, не доплыть… Но лучше так, чем стать чьей-то забавой. Она вдохнула поглубже и оттолкнулась изо всех сил, чтоб не оказаться под мерно движущимися веслами.
Море ударило по ногам плотной, почти твердой водой. В этот раз она ушла совсем не глубоко и сразу вынырнула, будто снизу толкнула огромная невидимая ладонь. С корабля что-то кричали, потом сбоку мелькнул ком сети, но Йанта увернулась, жалея, что в воде проклятые веревки не подпалишь. Нырнула, проплыла, сколько смогла, забирая в сторону, чтоб не попали неводом второй раз: под водой ее не очень-то разглядишь. Но с волнами творилось что-то неладное. Они крутили ее, не давая отплыть от корабля, заворачивались водоворотом, выталкивали наверх.
Ругнувшись про себя, Йанта вынырнула, глотнула воздуха, сложила ладони, творя магическое лезвие… Показалось, что снизу поднялась взбесившаяся толща воды, ударила жуткой волной, подкинула, как щепку, – и забросила прямо в развернувшуюся на воде сеть.
Сжавшись в комок, заставляя себя не барахтаться, чтоб не запутаться еще сильнее, Йанта полоснула сотворенным лезвием по ячейкам, почти успела вывалиться, но азартно орущие моряки Фьялбъёрна оказались быстрее – и она опять вылетела на палубу под крики и хохот. Перекатилась в неводе, содрала обрывки, поднимаясь на одном колене. В глазах темнело от ярости: ладно же, сами напросились….
– Что, ярл, стареешь? – прозвучал немного поодаль странный шипящий голос. – Раньше от тебя девы в море не прыгали. И добычу ты по два раза не ловил. Неужто новую подстилку приглядел? Так она вроде еще живая, для твоего корабля не годится. Впрочем, с тобой это ненадолго…
Фьялбъёрн насторожился, на миг забыв о девушке. Воздух над палубой задрожал зыбким маревом и словно сгустился, несколькими шагами дальше из него соткалась костлявая сгорбленная фигура. Пряди длинных черных волос обрамляли лицо и живыми водорослями спускались на грудь, такую же неестественно белую, с мерзким синюшным оттенком, как и все остальное обнаженное тело. Взгляд, словно у мертвой тухлой рыбы, почти ласково огладил вытянутую из моря девицу. Этого еще не хватало! Когда враг, которого преследуешь, является сам – это точно не к добру.
– С каких пор веденхальтии[4] настолько потеряли страх, что приходят прямо на мой корабль, Вессе? – холодно спросил Фьялбъёрн.
Вместо ответа водяной улыбнулся, и ярлу показалось вдруг, что горло сдавливают чужие руки. Моряки замерли на месте. Фьялбъёрн нахмурился – творилось что-то неладное.
Ничего не говоря, Вессе продолжал недвусмысленно пялиться на спасенную:
– Хороша подстилка, ярл. Живая, горячая, долго продержится…
Он повернулся к драугу.
– Давно