В это время в любой стране, считай она себя хоть какой цивилизованной, к простонародью отношение скорее было пренебрежительным. В Англии согнанных с земель огораживанием крестьян ничтоже сумняшеся вешали, просто застав на дорогах по закону о бродяжничестве. Во Франции – обдирали как липку, вынуждая массово голодать. Не лучшим отношение к людям было и в Испании, Германии, да и в остальных странах. Мол, чего людишек жалеть – бабы еще нарожают. А вот в России – уже нет. Поскольку я, то есть царь, на протяжении более пяти – десяти лет постоянно и неуклонно демонстрировал совершенно другое отношение к людям, что сильно сказалось на изменении отношения к людям и всего остального правящего слоя.
Все-таки в области социальных отношений собственный пример и целенаправленное внедрение образца имеет очень большое значение. И как раз благодаря подобному отношению дворянства к простонародью страна уже много десятилетий не знала потерь от голода вследствие недородов в каких-то губерниях. Насмотревшись на государя, дворяне во время недорода предпочитали вообще отказаться от оброка (лишь наиболее жадные просто откладывали его на будущее, то есть на более успешные года, но всеобщее отношение к поступавшим таким образом было негативным), но сохранить людишек. Более того, в среде дворянства не считалось из ряда вон выходящим за свой кошт прикупить и раздать крестьянам хлеба из государевых хлебных складов. Или еще как облегчить тяготу плохого года… А уж только на втором месте после этого стояло прямое хлебное вспомоществование из государевых хлебных складов, сеть коих, созданная сразу после Великого глада и мора 1603–1604 годов, постоянно развивалась и совершенствовалась, сдвигаясь на юг и восток вслед за границами заселяемых русскими земель.
Кстати, сейчас именно эта сеть позволяла, несмотря на почти полное отсутствие денег в казне, продолжать, и не абы как, а невиданными еще три года назад темпами, строительство царевых дорог. Потому что количество рабочих в дорожном строительстве, ранее не превышавшее цифры в пятьдесят тысяч даточных людей, да еще и привлекаемых всего на пять-шесть месяцев в году, теперь возросло до почти трехсот тысяч человек, и большинство трудилось на строительстве круглогодично. По подсчетам дорожных розмыслов, одна погонная сажень царевой дороги обходилась в шестьдесят человекодней. Что при условии примерно сотни нерабочих дней в году (один выходной в седмицу плюс около двенадцати праздничных дней и некое количество непригодных для работы вследствие погодных условий) должно было дать ежегодный прирост в тысячу двести верст дорожного полотна. И какого полотна! Так, как царевы, дороги пока не строили нигде в мире. Даже римские виа времен расцвета