Нож с удвоенной скоростью забарабанил по доске, ясно выказывая недовольство хозяина.
– Им реагент нужен, а я-то при чем здесь?
– Если б не ты, порешил бы Семен Танюшку и правил бы ими как стадом. А ты сейчас, как этот самый козел среди баранов – без тебя сгинут, все до единого. Теперь это твой крест, тебе их и вести.
– По-твоему, её надо было им на поруганье оставить? Или как? Они расправу удумали. Казнь! Душу невинную загубить, и все молчали. Все! До единого! За шкуры свои тряслись.
– И кстати, о Танюшке…
– Ну чего опять не так?
– Ты ее долго игнорить собираешься?
– Поясни, а то я с утра без кофе в последнее время тебя совсем перестал понимать.
– Тебе очки нужны, а не кофе, бестолочь бессердечная! Или, по-твоему, это она мне из столовки при полном макияже котлеты таскает? А ежели не люба она тебе, так дай ей знать. Нечего человеку голову морочить да сердце обнадеживать.
– Вован, окстись, мне домой уезжать, и я еще из ума-то не выжил – по доброй воле сюда вертаться. После такого я с вахтой завязал. Танюшка-то, она классная. Ну вот на хрена ей такой разгильдяй? А ей как скажешь-то? Не ровен час, обидишь ненароком, да и котлет потом по-любасу не получим. А так, глядишь, всё само собой и устаканится.
– Устаканится, как же. Иди давай, пока они вече сюда не перенесли. Натопчут, убирай потом за всей толпой.
Нож сильнее забарабанил по доске.
– Ну на кой мне всё это? Интересно, а слинять как-нибудь по-тихому можно?
– Ты же уже знаешь ответ. Грех на душу возьмешь. Тяжелый грех…
– Не было печали, да и сам ты, Вовка, козел…
Пришлось снова залезть в берцы.
***
Несмотря на ранний час, почти весь городок был здесь. В центр поставили бочку, ораторы друг за другом поднимались на импровизированную трибуну, агитируя остальных принять именно его «правильное решение». Собраться с мыслями не дали: под крики и свист, в прямом смысле слова, меня поставили на бочку. Ропот стих. Я должен был сейчас родить и воплотить в слова ответ на терзающий всех вопрос: «Что делать?»
– О чем спор спозаранку затеяли? Аль чего не поделите?
– Да вот думу думаем, как до дому добираться. Со стройкой-то, почитай, всё, да и денег, видно, нам тоже не видать, – рявкнул кто-то из толпы в ответ.
– Ну насчет денег, это еще надо поглядеть. У нас ближайшая пересменка когда?
Толпа ответила дружным хором:
– Семнадцатого.
– Правильно, то есть через восемь дней смена приедет, а там еще пара-тройка дней пути, и салам-аллейкум, мягкие тапочки и родной диван. А ежели пересменка припозднится, то вояки-то по-любому припрутся вакцинацию доделывать. У военных с этим строго, они дела недоделанными не оставляют. И забудем всё, как страшный сон.
– Если под шумок нас с деньгами не кинут, – буркнул кто-то в толпе.
– А если такая херня по всему миру приключилась? – тревога в голосах строителей звучала уже слишком явно.
Работяги