– Что-что, а в новую жизнь в древности верили все – и лики, и люди, правда, почему-то жили только одной, особенно люди, – вставил парень.
– Речь идёт не о страхе смерти, как вечной пустоты, не сказках о счастливой жизни, как противоположной полной страданий существующей. Лики тогда уже обладали гармонией, хоть разум их сильно страдал от сжатости, мизерности окружающего мира. Речь идёт о следующем – лики готовы были прожить в тесноте, тусклости, однообразии, но, даря остальным, особенно детям и внукам, весь свет и доброту, что имели. Они поверили, что их потомки найдут прекрасную планету, в которой доведётся пожить и им, потому что они стали скитальцами.
– Разве это не одно и тоже? – решил уточнить Санд, а Плат как-то очень глубокомысленно посмотрел в ответ, ничего не говоря. – Неужели есть образы скитальцев с того перелёта? – сообразил парень.
– Конечно! Они помогли нам воссоздать историю первого межзвёздного перелёта, – чуть с иронией ответил наставник. – Вот что поразительно! Когда лики долетели до второго дома, то они – счастливые от возможности преобразовывать, улучшать необжитую планету, возможности полететь к другим звёздам в поиске новых миров, возможности развивать себя в полной свободе и любви не потеряли эту веру. Звездолёты, улетающие в даль, не отрицали, а подкрепляли скитальцев. Один из самых значимых, продуктивных и счастливых этапов в истории ликов. Есть много образов и с планеты Лик-2. Второй межзвёздный перелёт был более скоротечен и ничем особо ярким не отметился, разве что…, – но Плат не стал продолжать мысль. – А вот поколение, выросшее на планете Лик-3, выросшее здесь, в настоящем раю, постепенно теряет эту веру. Поразительно и печально! Всего-то прошло четыреста тысяч лет, а этой веры почти не осталось. Веры в скитальцев, веры в себя, как скитальца. Конечно, ещё никто скитальцев не отрицает, а многие продолжают и себя считать скитальцами, но уже всё не так, как было в прошлом. Обмельчал нынче лик, стал каким-то ленивым, самолюбивым, недальновидным, капризным и недовольным. Глядишь, и превратимся в людей, – Плат грустно усмехнулся, вздохнул и добавил, словно винил самого себя. – На всё есть причины.
Санд немного растерялся. По идее он и есть ленивый самолюбивый глупый лик, незнающий ни истории своей цивилизации, ни вообще ничего, одно отличие – скиталец, правда и тут какой-то недоделанный, сомневающийся, мечущийся. Но в интонации слов, особенно в чувствах наставника не было обвинений в его адрес, Плат винил других и больше всего себя. Он-то тут причём, в нём эта вера точно осталась. Может он считает, что вечные что-то упустили, где-то недоработали? Вполне возможно, даже очень.
– Почему ваш Великий