Не, конечно, класс показали. Если бы ИЛ-76 обладал способностью материализоваться в нужной точке пространства, а заряды были не имитационные, то список на награждение сразу в Пентагон засылать надо было бы. Порадуйтесь, значит. Но и охрана показала себя нормально, пацаны погоняли нас неслабо. Посредники даже половину группы уничтоженной засчитали.
Размышления прервал тыкающийся в руку холодный нос Абрека, возвращавший сознание к действительности, в которой самым неприятным моментом был стук в дверь, сопровождавшийся криками посыльного: «Товарищ майор, вас в штаб! Срочно!»
Щас! Идти, конечно, придётся, но вот насчет срочно есть другое мнение.
«Иди открой!» – это я Абреку. Наверное, единственное, что он не умеет делать, так это говорить. Хотя мордой умеет высказать всё без слов. А уж про такую мелочь, как оттянуть лапой дверную задвижку и говорить нечего. Прекрасно понимая, что посыльной за дверью для него лично означает опять отсутствие хозяина, и, соответственно, отмену обещанного вчера похода на речку, Абрек неохотно потрусил к двери, показательно хромая. Ага, где бы твоя хромота была, если бы мы шли купаться? Носился бы по лесу и прибрежным кустам как щенок несмышленый. Хотя на самом деле тебе уже шесть лет, и из них ты успел два года повоевать сапёром в Кавказских горах и получить свою пулю.
Быстро вскочил, одеваясь, чтобы предстать перед посыльным в нормальном виде. Вспомнился бородатый анекдот советской ещё эпохи про орущего за дверью кабинета директора и пояснения секретарши для японской делегации: «С Москвой разговаривает». И наивный вопрос японца, не осведомлённого в тонкостях нашей связи: «А по телефону нельзя поговорить?» Кстати, что за дела? Телефон вот он, присутствует, хоть и накрытый подушкой. И второй телефон, без кнопок и диска, тревожный, тоже на своём месте. Мобильник, конечно, выключен, но и этих-то двух с головой должно было хватить, посыльной – это уже как-то перебор. Даже отвыкнуть от них успели с развитием связи. Опаньки, а ведь молчат оба, чего не может быть по определению. Тревожный телефон – это такая штука, проще которой только гвоздь. Он стоит здесь, и от него до пульта дежурного по части тянутся два провода без всяких хитрых электронных уплотнений. И не работать он может только тогда, когда этот провод перережут, о чём немедленно дежурного проинформирует загоревшаяся лампочка, и связистам добавится работы. А если в установленное время связист не доложится, то по его следам выскочит из караулки группа из состава батальона обеспечения. А там хоть и пацаны, но их за время службы успевают натаскать так, что не комфортно себя будут чувствовать даже «зеленые береты», окажись они каким-то сказочным образом здесь. Что, очередная проверка? И в штабе сейчас сидит и с ухмылкой смотрит на часы посредник? А кто же тогда против нас играть может? «Гром»? «Витязь»? «Заслон»? Остальным вроде не по профилю… В последнее время спецназов всех видов подчинённости развелось немерено. Им хоть имена давали благозвучные –