– Не скажи, Гришенька, – покачал головой майор. – Артисты – люди чувствительные. Обидел кого-нибудь этот кинорежиссер не на шутку, до слез там довел, в роли отказал, а потом его этот самый актер с топориком и подкараулил…
– Вы про такое слышали хоть раз? – сухо спросил следователь прокуратуры.
– Все когда-то бывает в первый раз, Сергей Ипатьевич, – отозвался Жаверов.
– Тогда в съемочной группе все-таки надо поискать, – не очень уверенно сказал эксперт.
– Поищем, – пообещал Жаверов.
13
Утром почти не спавший в эту ночь майор снова был на «Мосфильме». За час до этого он позвонил артисту Парфенову и попросил его приехать к девяти на киностудию.
Актер пришел без опозданий.
– Здравствуйте, товарищ Жаверов, – с порога крикнул Парфенов, увидев одиноко стоящего милиционера.
– Доброе утро, – отвечал майор. – Хотя какое оно к черту доброе…
– Да, дела, конечно, – вздохнул актер. – Мне уже рассказали… Вы меня по этому поводу вызвали?
– Я вас не вызывал, – покачал головой Жаверов. – Я просто попросил вас прийти. Может, у вас были другие планы, тогда – великодушно извините…
– Да нет, что вы, – протянул Парфенов. – Я, наоборот, всегда рад помочь милиции.
– Ну и чудно, – улыбнулся одним уголком рта майор. – Давайте присядем и поговорим.
Актер и милиционер сели на стулья рядом с вахтой, словно специально приготовленные здесь для них. Ночного вахтера сменил другой. Жаверова тот видел впервые и заговорить с ним не решился. Хотя и он уже был в курсе происшедшего.
– Так вот, товарищ Парфенов, – доверительно обратился к актеру Жаверов. – Я специально обратился именно к вам по двум причинам. Во-первых, вы чуть ли не единственный из мне известных людей, которые общались с Топорковым в последние годы его жизни. Во-вторых, вы человек, как я погляжу, дельный, и вам можно доверять. Вы и напраслины не скажете, и нужного не утаите. Верно?
– Верно, – согласился Парфенов. – Только, товарищ майор, если насчет Топоркова, то тут вы меня, кажется, переоцениваете. Я не то чтобы с ним общался, просто несколько лет назад мы вместе снимались, ну, и пару раз разговаривали. Вот и все. А после этого я о нем – ни слуху ни духу…
– Да-да, – сказал майор. – Только тех, кто общался с ним после съемок того самого фильма, мы, милиция, и вовсе не нашли. Были мы в его комнатушке, которую он снимал у черта на куличках, так и там соседи ничего про него не сказали. Ни с кем он не разговаривал и даже как будто лицо от всех прятал. Прямо феноменальная личность какая-то получается…
– Да чего там феноменального, – скептически отозвался Парфенов. – Обыкновенный неудачник. В нашей профессии таких сотни. А то и тыщи.
– Но ведь не все кончают с собой, – заметил Жаверов.
– Не все. Хотя и такое, сказать по правде, не редкость. Чаще всего, конечно, просто спиваются.
– А Топорков – как, любил это дело? – Майор выразительно