Но сегодня наконец-то судьба их настигла – и что же? Они бегут за ней! У них хватает наглости посылать за ней! Пусть просят помощи у повешенных по их милости невинных людей.
С каким наслаждением произнесла она это «не приду»! Это и есть ее отмщение – сухо сказанных два слова.
Не приду.
Но сейчас она смотрела на горько рыдающую девушку, и в ней, медленно и неохотно обретая форму, поднимались воспоминания. Вот так же и она сама тогда… стояла, опершись о стену, потому что во всем мире не осталось людей, на кого она могла бы опереться. Стояла и рыдала, и утешить ее было некому.
И по мере того, как она вспоминала тот страшный день, в душе сначала робко, а потом настоящим гейзером забил источник молодой любви и окатил ее душной горячей волной.
Марит сидела неподвижно и удивлялась: что со мной? А удивляться нечему: так и бывает, когда кого-то любишь.
Она увидела перед собой могучего красавца Пауля Элиассона как живого. Вспомнила его голос, его веселый искрящийся взгляд, каждый его жест, по-юношески неуклюжий и от того еще более изящный… Она любила своего суженого, любила тогда, любит и сейчас. Но она не понимала, что любовь эта с годами нисколько не остыла. Любовь горела в ее душе с той же томительной силой, что и почти сорок лет назад. Как это могло произойти?
Но не только любовь. Еще и память о страшной, нестерпимой и никогда не утихающей боли, когда девушка навсегда теряет любимого.
И Марит с удивлением обнаружила, что в душе ее не осталось места ни для ненависти, ни для мести. Все заполнила старая, но, как оказалось, бессмертная любовь. Любовь и сострадание.
Она посмотрела на Мальвину Спаак – та продолжала рыдать так же горько и безутешно. Теперь она ее понимала. Она-то думала, холодные, одинокие годы навсегда остудили ее сердце – оказывается, нет. Нельзя забыть, как жжется огонь. И ей вовсе не хотелось, чтобы из-за нее невинная душа выстрадала все, что выстрадала она.
Любовь выше мести.
Она поднялась с крыльца и подошла к фрекен Спаак.
– Я пойду с тобой, – коротко сказала она.
Думаю, вы уже поняли: Мальвина Спаак вернулась в Хедебю вместе с Марит Эриксдоттер.
За всю дорогу Марит не сказала ни слова. Фрекен Спаак только намного позже поняла почему: продумывала ритуал поиска злополучного перстня.
Она проводила Марит Эриксдоттер в спальню родителей Адриана. Там все было так же. Прекрасное лицо Адриана заливала смертельная бледность, он лежал совершенно неподвижно, и так же неподвижно сидела у его постели баронесса, не сводя глаз с умирающего сына.
И только когда появилась Марит, баронесса подняла голову. Сначала могло показаться, что она не узнала эту женщину с лицом монахини в простой крестьянской