Молю вас: не дарите мне
Цветов на праздники, любя.
В мой сад входя, не мните их
И не срывайте для себя!
Всё, что отломлено, – вопит,
Как и любое существо.
Смотрю на сорванный цветок –
И плачу о судьбе его.
Коль любо вам в саду моем –
На сад смотрите, как на дом
Созданий божьих, что кричат,
Когда их с жизнью разлучат.
Идите нежно к ним, как я,
С душой своею золотой.
На ласку нежную, друзья,
Они ответят красотой.
Когда вас трудности сомнут
И всё покажется мертво,
Вкус этой жизни вам вернут
Красоты сада моего.
Известно мне
Как много бед кругом, больших и малых!
На площадях, в долинах и на скалах
Невзгоды мира кружатся в провалах
И непрестанно мучат меня, мучат.
Лютуют грозы всюду, днем и ночью,
Уносят вихри гнезд семейных клочья.
И люди злей становятся воочью,
И стонет сердце – стонет оно, стонет.
Захочет бог – и ты лишишься трона,
И под ноги покатится корона.
А я растаю в дымке небосклона…
Абсурден мир – известно мне, известно.
Незаконченные строки
Мне жаль моих стихов незавершенных –
Сироток без семейного блаженства,
Наполовину сделанных, лишенных
Законченности, лада, совершенства.
А вдруг они – несбывшиеся грёзы,
Обиженные жизнью строчки эти?
Ах, сколько половинчатых, нечетких,
Похожих на меня людей на свете!
«ты недотепа…» – мама говорила,
Мои дела поспешные увидев,
И обнимала, всё простив дочурке
И никогда ни словом не обидев.
Обрывочные строки – крест мой вечный,
В любом стихе есть недоговоренность…
Ну, что ж, пусть будут!.. Лишь бы в них не жили
Бессмыслица, нелепость, отчужденность.
Или как?
Вход не заперт; каждый двор
Не упрятан за забор;
Все свои, никто не вор, –
Мы, лезгины, жили так.
Без замков и без ключей.
И не прятали очей,
Не клонили гордых шей…
Правду чтил лезгин-кунак!
Нам корысть была чужда,
Мы не лгали никогда.
Ох, без правды жить – беда…
Терпелив лезгин-бедняк.
Не в почете старики.
И заборы высоки.
Чтим ли корни, земляки?
Мы лезгины? Или как?
Не делай вида
Когда меня увидишь в страшном горе,
Когда меня увидишь в тяжкой скорби,
Когда меня увидишь в жутких ранах, –
То сделай вид, что ты меня не видел.
Когда, вестями черными убита,
Сижу я одиноко, мглой сокрыта,
Кюрою и кубою* позабыта, –
То сделай вид, что ты меня не видел.
Но если кто-то осмеёт народ мой
И