– Алиссия! Скорее сюда! – раздалось вскоре из глубины палатки. Пришлось встать и пойти к ним, с жалостью оглядываясь на “скатерть-самобранку”.
В палатке царил полумрак, несмотря на который мне удалось рассмотреть два широких спальных места с подушками, какие-то сумки и серебристую светящуюся клетку, около которой сидела Калли. Пушистик метался вокруг нее, размахивая своим белым хвостом.
– Здесь его мать! – воскликнула Калли, рассматривая щеколду на дверце клетки. Внутри, прижав к себе хвост и сверкая черными глазами, замерла увеличенная копия нашего малыша.
– Вот же браконьеры иномирные! – возмутилась я и присела рядом. – Шимми, это твоя мама? – спросила у малыша, прикоснувшись к мягкой шерстке.
– Да, это мамочка. Помогите ей выбраться, пожалуйста, – раздался в моей голове плачущий голос.
Недолго думая, я отодвинула щеколду и попросила малыша предупредить свою мать о том, что мы хотим ее отпустить и не желаем им зла.
Зверьки некоторое время терлись носами и обнимали друг друга хвостами, после чего мать Шимми осторожно подошла к Калли, уткнулась носом ей в руку, после чего проделала то же самое со мной.
– Благодарю вас, светлые души. Я уже не надеялась когда-нибудь увидеть своего сына. Пусть вам всегда сопутствует удача! – она слегка прикусила мою ладонь, после чего лизнула ее шершавым языком.
Тепло попрощавшись с уже полюбившимся Шимми, обняв и поцеловав его, мы проводили взглядом убегающих в лес зверьков.
– Ну вот, первый день в этом мире, а уже доброе дело сделали, – удовлетворенно произнесла я. На душе стало тепло и приятно. – А теперь мне очень хочется совершить не совсем добрый поступок.
На удивленный взгляд Калиссии я кивнула в сторону сумок.
– Мне нужна одежда, я же не могу все время ходить в листьях, – походкой хищницы я приблизилась к сумкам, – Калли, постой на шухере, пожалуйста. То есть, посмотри, не пойдут ли сюда красавчики. Если что, кричи.
– Пожалуй, я пока пойду съем что-нибудь. Если что, крикну, – засмеявшись, ответила девушка и вышла наружу.
Мне было очень неловко и стыдно, что приходится лазить по чужим сумкам, но выхода у меня пока нет. Что ж, повезло! В одной из сумок оказалась одежда. Перебрав все имеющееся, я выбрала для себя скромный наряд. Надела мужскую черную рубашку, которая доходила мне до колен, и обулась в мягкие удобные шлепанцы. Ну и что, что большие, зато это не травяные бахилы. Рубашку подвязала на поясе уже полюбившейся лианой, за день она осталась такой же крепкой, как и была.
Ну вот, теперь можно жить! Выкинув листья за палатку, я присоединилась к пикнику.
Калиссия сидела напротив парней и жевала мясо.
– Офень