Артем привязал к лесе маленький крючок и, поплевав на кашу, стал нанизывать крупу. Горсть бросил рядом с плотом. Он сидел минут двадцать, пока поплавок не дернулся. Антон резко поднял удилище, и на крючке забилась рыбешка с ладонь величиной. Артем радостно подхватил рыбу и довольно обратился к Козьме:
– Вон, видишь, поймал. А ты говорил, на кашу не ловится…
– Разве ж это рыба, – буркнул тот. – Радуется, ну словно дите малое. Это малек.
На их спор из сумки вылез Свад, сонный и взлохмаченный. С хрустом потянулся и, как это у него часто бывает, без стыда громко испортил воздух.
На коротышку с удивлением уставились риньер и его жена. А гремлун запустил руку в котелок и стал жевать кашу. Но, пожевав, выплюнул ее в воду.
– Козьма, у тебя мясо есть? – требовательно спросил он.
– Есть, да не про вашу честь, – отозвался денщик. – Вон мессир рыбу наловит, я ее испеку в золе, и будет тебе мясо.
Свад уныло устроился рядом с Артемом, но скоро рыбалка захватила и его. Он непоседливо каждый раз вскакивал, когда тот подсекал рыбешку, и командовал, когда поплавок тонул:
– Тяни, тяни быстрее, дубина.
А когда рыбешка соскакивала с крючка ругался:
– Эх, раззява, такую рыбину упустил! Руки у тебя дырявые. Вот я бы… Эх, да что там говорить… – огорченно махал он рукой.
Наконец Артему надоели его причитания, и он сунул удилище Сваду в руки:
– На, покажи, как ты умеешь.
Гремлун с важным видом взял удилище, поплевал, как Артем, на крупу. Нанизал на крючок и стал шептать, вглядываясь в воду. Артем прислушался к его бормотанию, но уловил лишь отдельные слова:
– Плотность потока… объем… глиссада… Ага, пора.
И Свад весьма умело закинул лесу в воду, подальше от плота. Сразу же клюнуло. Поплавок ушел под воду, и гремлун резко подсек. Удилище изогнулось, и из воды показалась голова рыбины величиной с кулак. Сунь Вач Джин попытался поднять удилище повыше, но рыбина ударила хвостом и скрылась под водой.
– Вот это рыба! – восхитился Козьма. – Больше локтя длиной… Ну, Свадушка, молоде…
Договорить он не успел. Великий и ужасный мастер проклятий всех времен и народов, видимо, был проклят сам. Решив всех удивить уловом, он поймал рыбу размером больше себя. Резкий рывок сдернул Свада с плота, и он с воплем булькнул в воду.
Из-под воды показалось удилище и стремительно стало удаляться, но гремлуна не было.
Артем вскочил и заметался по плоту.
– Свад! Свад, ты где?! – кричал он, заглядывая в воду.
– Да здесь он, не кричи, – раздался у него за спиной спокойный голос Иля. – За плот зацепился и воды наглотался, рыболов.
Иль сунул руку в воду и вытащил ее вместе с гремлуном. Всем, кроме Артема, показалось, что гремлун вылез из воды сам и упал на живот. Закашлялся, и его вырвало водой. Не поднимаясь на ноги, кляня Артема и его рыбалку, пополз на четвереньках к разожженному костру на железных листах, выложенных на больших камнях.
Когда проползал рядом с ногами риньеры, проказник схватил женщину за лодыжку. Она с испуганным криком подняла ноги и замолотила