Все головы повернулись на восток, к небу, в котором три огромных дирижабля – больше, чем любые другие воздухоплавающие машины, виденные Николаем прежде, – показались из-за облаков. На их корпусах не было керчийской летающей рыбы. Там горели оранжевые звезды земенского морского флага.
– Они пришли, – выдохнул Николай. – Думаю, ты задолжал мне извинения.
Толя нахмурился.
– Признай, что ты тоже в этом сомневался.
– Я надеялся. Надежда – совсем не то же самое, что сомнения.
Николай знал, что дипломатические переговоры Зои с керчийцами заранее обречены на провал. Знала это и она сама. Керчийцы всегда руководствовались только выгодой и наверняка собирались держать нейтралитет. Но Равке необходимо было изобразить просьбу – причем весьма отчаянную – о помощи. Нужно было убедить керчийских и фьерданских шпионов, что у них нет союзников.
За несколько месяцев до этого Николай отдал керчийцам именно то, что они требовали: планы постройки и вооружения моросеев, подводных кораблей, которые можно было использовать, чтобы нанести удар по морской торговле земенцев, уничтожив их флот. Керчийцы именно так и поступили. Но они и понятия не имели, что на тех кораблях, которые они с таким успехом уничтожили, не было ни людей, ни груза. Это были корабли-призраки, приманка, отправленная в море, чтобы подарить керчийцам иллюзию успеха, в то время как земенцы переместили свои торговые пути в небо с помощью равкианских технологий постройки дирижаблей.
Керчия могла оставить себе море. Ведь у земенцев были небеса. Равка сдержала слово, отдав Керчии именно то, что та требовала, но не то, что ей было нужно. Этот урок Николай получил от своего собственного демона.
– Керчийцы придут в ярость, когда все узнают, – сказала Тамара.
– Делать людей счастливыми не входит в обязанности королей, – ответил Николай. – Вот будь я булочником или кукловодом…
Пока они смотрели, в днищах кораблей распахнулись люки, и оттуда плотным облаком вылетел серовато-зеленый порошок.
– Шквальные! – рявкнула Нина, лицо которой теперь сияло, а по щекам струились слезы. И равкианские флайеры в воздухе, и гриши на земле в едином порыве направили порошковый антидот на полк одурманенных гришей.
Антидот покрывал их фигуры, как толстый слой изморози, и Николай увидел, как они изумленно поднимают руки к лицу. Затем они подняли лица к небу, глубоко вдыхая порошок. Сейчас они были похожи на детей, впервые попавших на магическое представление. Они открывали рты, высовывали языки. Он видел, как они поворачиваются друг к другу, словно очнувшись от кошмара.
– К нам! – скомандовала Тамара, как только они с Толей двинулись вперед, стрельбой прикрывая пленных гришей.
Рука в руке, истощенные гриши ковыляли к равкианским линиям, к дому и свободе.
Фьерданские офицеры приказали солдатам открыть огонь по уходящим гришам, но флайеры Николая были начеку. Они начали обстрел