– Неприятности оказались бы куда лучше, чем это… эта бесконечная хандра.
Последнее слово укололо меня. Я тщательно избегала любых форм замкнутости, включая хандру.
– Я не хандрю.
– Я не так выразился, – неохотно согласился он. – Хандра куда лучше, при ней хоть что-то делается. Ты же… какая-то безжизненная, Белла. Вот теперь, по-моему, правильно.
Тут он попал в самую точку. Я вздохнула и попыталась придать своему голосу немного живости.
– Извини, пап. – Извинение прозвучало немного вяло, я сама это почувствовала. А я-то думала, что мне удалось его провести. Я прилагала все усилия, чтобы избавить Чарли от переживаний. Как же больно было сознавать, что все они оказались напрасными.
– Не нужны мне твои извинения.
– Тогда скажи, что же тебе от меня нужно, – вздохнула я.
– Белла, – начал он, но замялся, обдумывая мою возможную реакцию на свои слова. – Сама знаешь, что ты не первая и не последняя, кто через все это проходит.
– Знаю. – Я криво улыбнулась.
– Послушай, дорогая. Я тут подумал, что… может, тебе нужна помощь.
– Помощь?
Он умолк, снова подыскивая подходящие слова.
– Когда твоя мама ушла от меня, – нахмурившись, начал он, – и забрала тебя с собой… – Он сделал глубокий вдох. – Ну, тогда мне пришлось очень и очень нелегко.
– Я знаю, пап, – пробормотала я.
– Но я с этим справился, – подчеркнул он. – А ты, дорогая, не справляешься. Я ждал и надеялся, что тебе станет лучше. – Он посмотрел на меня, и я быстро уставилась в пол. – По-моему, мы оба знаем, что лучше не становится.
– У меня все нормально.
Он пропустил мои слова мимо ушей.
– Может, тебе с кем-нибудь об этом поговорить? С профессионалом.
– Ты хочешь отправить меня к психиатру? – Мой голос прозвучал чуть резче, когда я поняла, к чему он клонит.
– А вдруг это поможет?
– А вдруг ни капельки не поможет, а?
Я не очень много знала о психоанализе, но могла с уверенностью сказать, что он имеет успех, если больной говорит более-менее откровенно. Конечно, я могла бы выложить всю правду – если бы хотела провести остаток жизни в палате с обитыми войлоком стенами.
Он вгляделся в мое упрямое лицо и зашел с другой стороны:
– Я бессилен, Белла. Может, твоя мама…
– Послушай, – спокойно произнесла я. – Если хочешь, я сегодня вечером куда-нибудь выберусь. Позвоню Джесс или Анджеле.
– Я не этого хочу, – устало возразил он. – Похоже, я не вынесу, если ты продолжишь стараться ради окружающих. Я еще не видел никого, кто бы так заставлял себя держаться. Просто больно смотреть.
Я продолжала бездумно смотреть в стол.
– Что-то я не понимаю, пап. Сначала ты злишься, потому что я ничего не делаю, а потом говоришь, что не хочешь, чтобы я куда-то выбиралась.
– Я хочу, чтобы ты была счастлива… нет, даже не так. Я хочу, чтобы ты не жила в подавленном состоянии. По-моему, самое лучшее для тебя – это уехать из Форкса.
Мои