Забыв про сумку, девушка прошла на кухню и замерла в оцепенении: на обеденном столе стояли угощения – мамины бескалорийные десерты, тарелка с мясной нарезкой, коньяк, лимон, а сама мама – её ни разу в жизни не курившая мама! – сидела на полу, глядела в пустоту и курила. Стол был красиво сервирован на двоих, но вызывал всем своим видом не радость, а тоску – будто драгоценный гость, которого сегодня очень ждали, так и не пришёл.
"Мама, мамочка, что с тобой, родная? С тобой всё хорошо?" – бросилась Алёнка к матери. "Со мной? Всё. А с тобой?" – как-то очень холодно-отстранённо, глядя будто мимо дочери, спросила мать. "И со мной в порядке", – машинально ответила Алёнка, – "Мам, у тебя точно всё хорошо? Почему ты на полу сидишь? Вставай, родная, ты же простудишься! И перестань курить, ты же не куришь!" – Алёнка вырвала из пальцев матери сигарету (судя по полному окурков блюдцу рядом с ней на полу – уже не первую) и попыталась помочь женщине встать. Та без всякого сопротивления встала и, оглянувшись, снова села, но уже на стул. "Мама, что случилось, скажи, не молчи! Почему дверь открыта? Почему балкон? Где ты сигареты эти взяла?!!" – допытывалась Алёна. Впервые в жизни она видела свою мать в таком состоянии. "В сумке", – ответила та только на последний из поставленных вопросов и, всё так же глядя куда-то сквозь Алёнку, указала на злосчастную сумку на плече дочери.
"В ээээтой?" – удивилась Алёна, – "А зачем ты там ползала? Что ты в ней искала? Разве можно вообще рыться в чужих вещах?" Алёна явно была поражена и ошарашена: у них с мамой всегда были доверительные отношения – мама никогда не лезла ни в личные вещи дочери, ни в душу без особого запроса, и этот обыск очень выходил за рамки их нормы.
"Сама не знаю, что искала, Алён, но ты должна мне честно признаться, чья это сумка и что она у нас делает!" – взгляд матери, наконец, стал, хоть и строгим, но зато живым и осмысленным и Алёнка даже испытала некоторое облегчение: сейчас она всё объяснит и мама, наконец, успокоится, а то, наверное, надумала себе там тоже, найдя непонятные вещицы и странный камуфляж.
Алёнка хитро улыбнулась: "Ой, мааааааааам, я сейчас тебе такое расскажу – ты обалдеешь! Коньяк можешь убирать, а всё остальное мы с тобой сейчас под кофе слопаем. Ставь новый, я пойду разденусь, да хоть руки вымою. У меня такие новости, такие новости, мам! Счас всё расскажу!".
"Маленькие детки – маленькие бедки…", – будто сама себе проворчала под нос озабоченная мать, пока её красивая взрослая дочь вдруг пятилетней девчонкой ускакала переодеваться, но таки поставила на огонь вариться в турке новый кофе, убрала в холодильник бутылку початого коньяка, повертела в руках бокалы с налитым уже алкоголем и, немного подумав, залпом опустошила один бокал. В груди немного потеплело