Но раскатился звон колокола, и шум мгновенно стих.
Сэр Джеральд встал возле семьи горожан в плащах из тонкого сукна; должно быть, это были богатые торговцы шерстью. Рядом с сэром Джеральдом оказалась девочка лет десяти, и Гвенда пристроилась позади нее. Она норовила держаться неприметно, но, к ее смятению, девочка посмотрела на нее и ласково улыбнулась, словно уверяя, что бояться нечего.
Монахи по очереди потушили все факелы, и огромный собор полностью погрузился во мрак.
Гвенда спросила себя, вспомнит ли ее потом эта девочка. Ведь она не просто мельком глянула и перевела взгляд, как бывает чаще всего; нет, она заметила Гвенду, выделила среди толпы, поняла, что ей не по себе, и дружески улыбнулась. Впрочем, в соборе наверняка сотни детей. Невозможно как следует запомнить лицо, увиденное в неярком свете… Или все-таки возможно? Гвенда постаралась отогнать беспокойство.
Невидимая в темноте, она шагнула вперед и беззвучно проскользнула между рыцарем и богатой девочкой, ощутив мягкое сукно плаща девочки с одной стороны и более грубое полотно старой накидки рыцаря – с другой. Теперь ничто не мешало ей срезать кошель.
Она сунула руку за пазуху и вытащила нож из деревянных ножен.
Тишину прорезал жуткий вопль. Гвенда ждала этого – мама рассказывала, какой будет служба, – но все равно ужасно перепугалась. Вопль прозвучал так, будто кого-то пытали.
Затем раздался резкий стук, словно били в жестяную тарелку, потом послышались рыдания, безумный хохот, вострубил охотничий рог, что-то загрохотало, загомонили на разные голоса животные, с дребезгом прозвонил треснувший колокол. В толпе заплакал ребенок, плач подхватили другие дети. Кто-то из взрослых негромко, осторожно хохотнул. Все знали, что шум издают монахи, но суматоха получилась знатная.
Этот миг следовало переждать, сейчас не самое удачное время срезать кошель. Гвенда понимала, что все настороже, все начеку. Рыцарь вскинется на любое прикосновение.
Дьявольский шум между тем усиливался, но вдруг в него вплелся иной звук. Послышалось пение, сперва такое тихое, что Гвенда решила, будто ей почудилось, но постепенно пение становилось громче. Пели монахини. Девочка ощутила себя натянутой как струна. Решающее мгновение приближалось. Двигаясь бесшумно, точно призрак, словно паря в воздухе, она повернулась лицом к сэру Джеральду.
Гвенда в подробностях рассмотрела, во что тот одет. Тяжелая суконная блуза, собранная на талии широким поясом с заклепками. Поверх блузы вышитая накидка, дорогая, но поношенная, с пожелтевшими костяными пуговицами. Сэр Джеральд застегнул несколько пуговиц, но не все – то ли еще толком не проснулся, то ли потому, что из госпиталя до церкви всего пара шагов и строго соблюдать правила незачем.
Гвенда