Мне было немного завидно слышать, что какая-то неведомая «мамуся» разрывается от горя, что ее красавицу-дочь все же разглядели для великокняжеского замка, как она давно и чувствовала. И ведь чувствовала не без причины – Марита была необыкновенно хороша собой, мне такие девушки раньше не встречались. Она была не по-крестьянски тонкокостной, но пышной в нужных местах. И фигура ее еще не была главным достоинством: рыжеволосая смуглянка с необычными ярко-зелеными раскосыми глазами. Жесты грубоваты, Марита сутулилась, когда сидела, но мне отчего-то не было удивительно, что такую даже издали приметили и сразу определили в любовницы Зохару. Красота неземная, нездешняя, но идущая вразрез с ее деревенским говором:
– Ухохочешься, Айса, когда расскажу, зачем они меня сюда отправили! Привезли меня, понимаешь, в замок, мыли-причесывали дня три, откармливали как на убой, а потом на поклон к великому князю повели, но уверены были, что меня одобрит. Он и одобрил, а я от страха чуть дорогущий подъюбник не намочила. Жуткий он какой-то, страшный. Не старик даже – у нас в селе много стариков дряхлее, но все они в сравнении с ним красавцы. А у этого грязь какая-то в глазах, не умею я красочно описать!
Я кивнула:
– Прекрасно тебя понимаю, Марита. У меня от отвращения колени тряслись, когда я нашего с тобой Зохара увидела. Так почему тебя учиться отправили? Ведь от наложниц вряд ли ждут высоких манер и знания географии.
Она раскатилась грудным вибрирующим смехом:
– Так я перепугалась, но знала, шо будет, если разозлю. Потому поздоровалась, как умела! «Здрасьте, говорю, государь добренький, благодарствую, говорю, шо меня выбрали» и поклонилася ему до земли. Меня так служанки научили, чтобы его умаслить. А он как вскипел! Побил меня немного, но потом остановился и говорит: «Красивая-то какая. Неужель ее невозможно научить нормально разговаривать?» И там какой-то дедок рядом подкрякал, что научить – это запросто. Вот меня сюда и отправили! Учиться, значит, чтобы сударя своими речами не беленить.
Я невольно смеялась над ее рассказом. Это же нарочно не разыграешь! Мне отсрочку дал титул и невзрачная внешность, а Мариту спасла красота и сельская безграмотность. Научить правильно говорить и изящно кланяться – не такая уж большая