– Ешь давай, – недовольно буркнул и отвернулся к окну. Потом прошел до кресла, вытащил из пачки сигарету.
– Не надо курить при маленьком ребенке.
Стас резко развернулся, поднял на Алену взгляд. Молча чиркнул зажигалкой, поднес ее к лицу. Свет озарил его словно высеченные из гранита резкие черты. Продолжил на нее смотреть, как бы говоря: «что скажешь мне еще?»
Алена отвернулась первой. В голове сумбур. Ну вот чего она?! Какое ей дело, курит он при своем ребенке или нет?!
Так, соберись, налей себе и парню чая. Вон, чайник уже закипел, иди к себе, и спать ложись. Этот, папа, смотрит на тебя как немец на гранату в руках танкиста, что сорвал чеку. Сейчас как бросится… спасать свое мужское эго, тебе не поздоровится тогда.
Присвистнула чуть слышно, глубоко вздохнув, совсем как этот папа, выпустила воздух сквозь не плотно сжатые губы. Собственное сердце, как заполошное, уже стучит в груди.
Пока наливала в кружку кипяток, чуть не облилась горячим, рука дрожала. Все потому что этот Стас смотрел в упор и да, он все же закурил. Комната наполнилась клубами дыма. Стараясь не моргать, Алена на автомате заварила чай, выдвинула ящик в надежде отыскать там ложку. Не нашла. Ячейки были пустыми. Только нож и открывашка, да, и штопор там лежал.
Класс! Семейка! Где же мама? Хозяйка в доме быть должна…
Покосилась на переполненную раковину.
Что ж! Сахар нужно чем-то сыпать…
Включила воду и начала искать чайную ложку в горе тарелок и кастрюль. Сразу не нашла, машинально подхватила губку, принялась мыть кружку, потом еще одну…
Найдя две чайных ложки, сполоснула их, выложила на стол.
– Кухонное полотенце в доме есть? – строго, глухо, недовольно и, не смотря в лицо хозяину, спросила.
Хозяин не ответил, а Антон слез с табуретки и ушел куда-то. Вернулся с полотенцем, протянул Алене.
Не удержалась, поднесла к лицу, понюхала и этим очень разозлила стоящего у кресла мужика.
– Ты может мне еще, и перестираешь все? А?
Антон от голоса отца затрясся. Алена дернулась, посмотрела на ребенка, поджала губы, перевела взгляд на мужика:
– Нет, не стану. Идите спать, мы сами чай попьем…, – добавила угрюмо: – папа.
Нет, она ни разу не была, ни с кем, так как сегодня сдержанно-нахальна и как танк прямолинейна, как сейчас. Да что же на нее нашло?! Грубить хозяину чужого дома? Сейчас она стояла и смотрела на то, как сморит на нее чужой мужик – в упор, не отводя тяжелого взгляда исподлобья. Так смотрят на врага… мужского рода, – вспыхнуло в мозгу. Сама себе и шикнула: «смотри, доиграешься в гляделки, дева».
В следующую минуту, Стас затушил сигарету. Вышел в коридор. Скоро раздались его тяжелые удаляющиеся шаги. Где-то в доме гулко хлопнула дверь и наступила тишина. Алена перевела дух и посмотрела на ребенка.
Антон, не поднимая глаз, опять полез на табуретку. Он явно не собирался отправляться, вслед за папой спать…
– Антон! – негромко позвала его. – Ты может, хочешь кушать?
– Хочу.
Залезла в холодильник.