Ее братья казались такими же ошеломленными, как и она сама.
– В самом деле? – изумленно спросил Стивен, но их отец еще не договорил. Было кое-что еще. И это было еще хуже.
– И вчера я узнал… – Гарри посмотрел на свои руки, на мгновение сжал их на коленях и взорвал вторую гранату: – Что у меня есть дочь. Ваша сводная сестра.
– Какого чер… – Джон вскочил с места и, вытаращив глаза, повернулся к Джини, в отчаянии ожидая, что хотя бы один из родителей начнет говорить разумно. – Мама, это правда? Нет ведь?
Джини крепко сжала губы, и Пола почувствовала, как ее сердце разрывается при виде боли на лице матери.
– Это правда, – подтвердила Джини, ее подбородок задрожал.
– Ох, мама… – Пола обняла ее, будто пытаясь защитить от удара. Джини никогда не показывала свои чувства. Она много лет проработала учителем музыки и справлялась с плохим настроением или разочарованием, играя что-нибудь громкое, рвала струны, пока не чувствовала себя лучше. «Прелюдия до-диез минор» Рахманинова для раздражения средней степени. «Революционный этюд Шопена» в тех редких случаях, когда она сердилась по-настоящему. А теперь она была настолько опустошена, что едва ли смогла бы сыграть хотя бы одну ноту.
– Послушайте, мне очень жаль, поверьте, – продолжал Гарри, и выглядел он совершенно несчастным. – Простите меня. Но до вчерашнего дня я понятия не имел, что эта девушка – вернее, эта женщина – существует.
– И кто же она? – выпалила Пола, поворачиваясь к нему. – И почему она явилась сейчас? Именно на вашу золотую свадьбу?
– Она пришла на праздник, – прерывающимся голосом сказала Джини.
– На праздник? Ты что, пригласил ее, папа? – Даже в голосе Дэйва, самого мягкого и спокойного из всех детей Мортимеров, звучало недоверие.
– Нет! Судя по всему, она сначала приехала сюда, а Линн сказала ей, что мы в ратуше… – Гарри нервничал, вертелся на стуле, и ему явно хотелось оказаться подальше от всего этого. – Все произошло совершенно неожиданно. Думаю, ей было весьма не по себе…
Стивен фыркнул:
– Ну не настолько не по себе, если она все-таки появилась. На празднике в честь вашей золотой свадьбы. Боже!
Пола промолчала, приходя в себя после второй волны шока, накрывшей ее, когда она осознала реальность. Папа с другой женщиной. У папы другой ребенок. Семья Мортимер раньше всегда казалась ей нерушимой, такой крепкой, такой прочной. Ее родители всегда были для нее лучшей рекламой счастливого брака! Это как снова узнать, что Санта-Клауса не существует, только хуже, в миллион раз хуже.
– Время было неподходящее. Она понятия не имела… – говорил ее отец слабым, виноватым, таким непохожим на его привычный, жизнерадостный и уверенный голос.
Поле было плевать на неудачно выбранное время и на то, о чем думала та женщина. Сейчас она видела только мать, сломленную, несчастную. Пола была не в силах смотреть на отца, так