Он мужественно выдержал завтрак, и пани Бронислава осталась довольна. Все прошло именно так, как она себе представляла, а для нее это было важнее всего. В конце трапезы Лука преподнес ей изящную серебряную брошку. Экономка прослезилась: она просто обожала украшения. За годы их совместной жизни таких брошек у нее накопилось немало, но каждый раз, когда Лука делал ей традиционный подарок на свой день рождения, она была счастлива, как дитя.
Беспокойство никак не оставляло его. Тягостное, муторное и липкое, оно копошилось в сердце целый день. Лука внимательно проанализировал последние события на работе, но нигде не мелькнуло ни малейшей зацепки, ни малейшего повода для такого странного состояния. Он был уверен, что не пропустил предупредительный звонок; все шло гладко, как по маслу. Днем бродил по саду, держа руки в карманах, вдыхал запахи угасающего лета, потом сел за ноутбук, чтобы поработать, но вскоре бросил эту затею, и еще до обеда уехал во Львов.
Вечером Лука собирался ужинать один и поэтому телефон так и не включил. Сэр Найджел поймет, он прекрасно знает особенности своего адвоката, и поздравит его завтра утром. Жанна тоже потерпит. Даже если она и рассчитывала на приглашение и обиделась, то виду не подаст, а ничего другого от нее и не требуется. Все остальные тем более могут подождать. Сегодня он решительно не хотел никого видеть и не собирался ни о чем переживать.
Только что это за непонятное беспокойство овладело им в Кроличьей Балке? Он не мог припомнить ничего подобного, и мучился, не находя себе места. Снова и снова анализировал вероятные причины и, не находя их, начал сомневаться, уж не сдают ли на старости лет нервы. В конце концов усилия возымели результаты; тупая игла нашла себе более комфортное положение, но так и не выскочила из сердца.
К вечеру в квартире стало совсем тесно и душно. Он привел себя в порядок и посмотрел в зеркало. Сегодня ему исполнилось сорок восемь лет. Ровно столько, сколько было маме, когда она умерла.
Он вздохнул и пристальнее всмотрелся в свое отражение. Загорелое породистое лицо, продуманная небритость. Морщины есть, но они не портят его, а выглядят как и должны, следами испытаний и раздумий. Седины многовато, но и она к месту. Лука не любил короткие стрижки и носил волосы, лежащие на шее крупными серебристыми кольцами. Осмотр в целом его удовлетворил, он поправил дорогой галстук, прошлогодний подарок сэра Найджела, и пешком отправился в ресторан.
Лука, как заправский холостяк, холил и лелеял свои привычки. В этом ресторане он бывал еще с родителями. С тех пор само заведение очень изменилось, а вот атмосфера в нем осталась прежней. Может быть, так казалось только ему, и все же он продолжал ходить сюда. На летней террасе под полосатым тентом не оказалось ни