А главное – помнить:
Прошлое у нас
Всегда (всегда!) толпится за плечами
И не даёт сомкнуть ночами глаз:
Будет ходить над памятью кругами
И не простит забвения,
Владеющего нами.
… В очередной раз голос женщины вернул меня к сиюминутной действительности:
– Конечно, постоянные командировки по работе давали богатую информацию о жизни, будоражили его ум, а вот сесть оседло и написать обо всём увиденном не хватало времени. А сейчас время есть, да хворь не позволяет. Послушайте, что я нашла у него:
Из жизни уйдём на земле, на воде или в воздухе:
Под землю уйдём, проглотит вода или ветер развеет наш прах,
Но память о нас, при жизни не знавших покоя и отдыха,
Продлится в живущих друзьях и родных, и содеянных наших делах.
Так помолимся Богу – пусть сделает жизнь нам без боли,
А родным и друзьям – пусть дорожку по жизни продлит:
Я за это в аду иль в раю, подневольно иль с вольными вольно,
Отработаю всё, что Душа Его мне повелит.
– Не знаю, где он нашёл это стихотворение (думаю, что у вас), но вот раньше он о Боге не вспоминал, сейчас, видимо, – о смерти подумывает. Большинство людей о Боге чаще всего вспоминают, когда старость начинает о себе напоминать. Вот ещё – послушайте:
Пришла пора готовиться в дорогу:
Подруга Жизнь висит на волоске.
Куда проляжет путь – то ль к чёрту, то ли к Богу,
И нету времени в походном рюкзаке.
Когда? Куда?..
Вопросы остаются.
А новый день приходит как всегда:
Опять гремит трамвай, и воробьи дерутся,
Под снегом зреет вешняя вода;
В роддоме закричал родившийся ребёнок,
(Одной счастливой матерью прибавилось в стране)
Вновь валентинки дарят будто бы влюблённым,
А кто-то плачет оттого, что любви нет;
Кто-то Кавказ спасает для России,
А кто-то ей готовит в спину нож
И доит её вновь, как раньше, с прежней силой,
Чтобы потом продать за жалкий барский грош.
Могу понять счастливых – им не гоже
Считать деньки в походном рюкзаке.
Кто ж на себя взвалил предательств ношу,
Тот пусть подумает – их петушок пропел.
А что же я? Зачем считаю годы?
Не верил в Бога? Заповеди чтил?
Но видно то, что мне дала природа,
Я где-то по пути и обронил.
Одрях душою, силы растранжирил…
Одна Любовь сражается за жизнь.
Проснусь – я жив! И кто вокруг – все живы!
Так значит не к концу моя тропа бежит.
Я вижу его муки. С телесными болями он как-то справляется. Душа у него страдает: он жутко боится, что после его кончины ей неуютно будет на этом свете.
С миром связь оборвётся с последним биением сердца,
И над телом моим вознесётся в бессмертье Душа.
Где