Анна пристегнула бесполезную рацию на пояс и прислушалась. Стояла редкая тишина, не нарушаемая звуками машин. Примолкли даже птицы. Только слегка шелестело полотнище флага на стене, и из травы доносился прерывистый стрекот кузнечика. С холодком между лопаток, тревожно оглядываясь, стажер покатила мотороллер к гостевому дому. Вход в кафе был со стороны террасы.
Девушка оставила «Веспу» возле ступенек и прошла по крашеным доскам террасы к стеклянной двери, закрытой опущенной шторой. Она осторожно потянула бронзовую ручку. Звякнул колокольчик. Стажер вошла в кафе и замерла, обводя глазами помещение.
По кафе были разбросаны стулья, столы в проходе опрокинуты, словно кто-то шел от входной двери к стойке, расшвыривая мебель в стороны.
За стойкой на высоком стуле, боком к девушке, сидел светловолосый подросток, уронив голову на тарелку перед собой. Застывшим взглядом он стеклянно смотрел мимо Анны. Кровь сочилась из виска на недоеденный омлет и далее разливалась темной лужицей по камню стойки.
Анну замутило, она судорожно глотнула воздух и опустилась на колени.
Стажер узнала паренька. Это – Тео, сын Майеров. Лет четырнадцать ему… было.
«Что же происходит? Непрекращающийся абсурдный кошмар. – Девушку накрыла противная дрожь. – Нужна помощь, нужно сообщить…. Вызвать подкрепление, медиков – действовать по инструкции. Но нет связи. Как может не работать рация? Нужно найти телефон и еще хоть кого-нибудь. Здесь должны быть постояльцы. Потом – обеспечить сохранность места преступления, эвакуировать гражданских…». Анна сконцентрировалась на своем дыхании, попыталась расслабить сжавшиеся плечи и немного стала приходить в себя.
Раздался какой-то звук, девушка вскинула голову, рука быстрым отработанным движением выхватила пистолет из кобуры. Оставаясь на коленях, Анна выставила вальтер перед собой в полусогнутых руках: левая поддерживает снизу правую. Замерла, прислушиваясь и поводя оружием за взглядом в сторону лестницы на второй этаж, назад, в сторону открытой двери кухни справа от стойки.
Звук повторился: какое-то шарканье и короткое бульканье. «На кухне», – определила Анна.
Она мягко встала на ноги и, держа перед собой вальтер, стараясь ступать бесшумно, направилась к двери.
В проходе на кухню на полу сидел повар-пакистанец. Анна не помнила его имени. Прислонившись к стене, он с искаженным мукой лицом смотрел на приближение девушки. Руками повар держался за живот. Под ними по белому переднику расплывалось темное пятно. Он неосознанно в конвульсии дернул ногой.
– Очень больно. Полиция, помоги, – прошелестели посеревшие губы.
Анна бросила