– А если боезапас рванёт? В багажнике…
– Снаряды находятся в полном безопасном месте. Детонация просто невозможна. На каждом снаряде стоит блокировка капсулы со взрывчатым веществом. Только когда снаряд покидает ствол гранатомёта, происходит разрыв капсулы. Никак не раньше. Я думал насчёт этого случая. Много повидал.
– Убедил. Дальше.
– Ход авто увеличить на двадцать процентов. Тут просто надо облегчить авто и перебрать или установить гибридный двигатель. И самое последнее – это проходимость на сложных участках дорог. В основном грязь и снег с грязью. Тут пришлось поломать голову. Очень долго думал над этой проблемой.
– Мог бы установить гусеницу и ехать как танк, – пошутил Владимир.
– Тогда это очень сильно снизит скорость автомобиля. Можно взять с собой эти гусеницы в мирное время. А если будет дело в боевых условиях?
– У тебя чёртов гранатомёт. Врагов просто не останется.
– Всегда всё кончается. Это надо учитывать. Если захотят убить Сержа и направят на него целую армию? Или пару танков? Проблема. Тут как раз надо убегать по полям и лесам.
– Действительно, – Владимир призадумался.
– Есть вариант, но он очень дорогой и затратный.
– Излагай.
– Реактивный двигатель для вертикального взлёта, – Эдик рассмеялся. – В автомобиль установить реактивный двигатель для вертикального взлёта? Да там кроме двигателя больше ничего и не установишь. Бред, короче.
– Это хорошо, что дал заднюю. А то я уже подумал, что ты начал регрессировать, – Невский усмехнулся.
– Не дождёшься.
– Пора, – Владимир подсоединил зажимы с тросом. – Начинаю. Если не хочешь смотреть, то я тебя не заставляю.
– Я лучше пойду машину ремонтировать. Так будет лучше для всех.
– Хорошо. Не буду отвлекать.
Владимир включил тумблер, и по Гостю прошёлся электрический разряд. Его так хорошо тряхануло. Ещё два разряда привело его в чувства.
– Что? Где? Где я? – Гость проговорил это с трудом.
– Очнулся? – Владимир стоял возле генератора.
– Ты? – Гость хотел встать, но из-за троса быстро сел. Трос просто перетянул ему все связки, отчего немец не удержался и сел.
– Я привык, когда меня называют по имени.
– Почему я привязан?
– Потому что у меня есть пара вопросов к тебе. И ты должен будешь ответить на них, – Владимир сел на корточки перед связанным.
– А если не захочу? – немец не привык быть в заложниках.
– Тут