Снег прекратился, ветер стих, но небо по-прежнему оставалось хмурым.
Парень полной грудью вдохнул холодный воздух в лёгкие, затем выдохнул его через нос и обернулся назад. Чуть дальше в лесу находился Реджинальд, в ожидании замерший по другую сторону замаскированной ямы. Охотник в бандане пристально наблюдал за Желторотовым и, когда тот посмотрел на него, жестом руки сигнализировал ему, чтобы он продолжил движение. Хрустя припорошённой галькой, Матвей продвинулся вперёд и оказался у воды, лениво лижущей кромку берега.
Кончиком языка проведя по опухшим дёснам с торчащими из них осколками зубов, Желторотов уставился в непроглядную толщу озера. На душе вдруг стало невероятно спокойно.
– Какой пейзаф! – окинув взором ближайшие окрестности, прошептал Матвей. – Пофле фмерти такой крафотой не полюбуефся…
Желторотов повернулся спиной к водоёму, нашёл взглядом Ханта и крикнул ему:
– Ты вонюфий параноик! Тут никого нет!
– Уже есть, – ухмыльнулся Реджинальд, и его глаза азартно засверкали.
Матвей не разгадал ликования, озарившего лицо старого хмыря, пока не ощутил чьё-то присутствие позади себя.
– Дуй ко мне, идиот! – провопил Хант, однако было слишком поздно.
Над головой парня просвистел воздух.
ВЖИХ!
Желторотов не успел даже шевельнуться: мир для него в одно мгновение канул в небытие.
ШИНК!
Гальку окропили мелкие алые капли, и раздвоенное тело парня рухнуло на берег, оставив под собой лужу тёплой крови.
Незадолго до этого…
Как бы она не противилась своему доставучему внутреннему голосу, порой он всё же оказывался прав, задевая женщину за живое своей едкой прозорливостью. Без сомнений, это безликое “я” томилось в глубине сознания Тамары всегда и долгие годы ждало возможности выбраться из заточения.
Проблема Климовой крылась не в её второй личности. Отнюдь. Ей мешали собственные сомнения и метания. Женщина не отдавала себе ясного отчёта, чего конкретно хотела, и поражалась результатам своих необдуманных действий, на ходу претерпевавших изменения. Обычно, смена решений происходила в самый неподходящий момент, и Тамаре зачастую приходилось жалеть о содеянном, либо о том, на что она так и не смогла решиться.
За размышлениями Климова пересекла половину чащи и заметно отдалилась от лагеря.
Остановившись у трухлявого пня на обочине виляющей между деревьями накатанной колеи с целью смочить горло запасённой водой, женщина открыла для себя живописный вид на озеро, спрятанное в глубине елово-сосновых джунглей.
Её тут же потянуло к берегу. За всю супружескую жизнь Тамара выбиралась к водоёмам пару-тройку раз и сейчас, будучи уже вдовой, не хотела упустить возможность полюбоваться красотами