Потому что любовь сильна как смерть, ревность как ад тяжела.
Вспышки любви – искры огня, это пламя от Яхве.
Множество вод не сможет любовь угасить, и реки ее не потопят.
Если станет давать за любовь все богатство свое – будет посрамлен»
(Песнь песней Соломона 8:6-7)1.
Вступительное слово.
Когда кто-либо берётся дать новую интерпретацию тексту, возраст которого достигает двух тысяч лет, невольно задаешься вопросом, неужели что-то может быть в нём ещё не разобрано?2 К тому же, труд сей проводили люди, озарённые Духом Святым, от которых могло ли что-либо быть сокрыто? Однако, и поныне, в Священном Писании мы встречаем много таинственного, загадочного и даже противоречивого. Святые Отцы при встрече с подобными трудностями советовали «не углубляться далеко в разумение», а непонятное оставлять, так как «ум ещё не чист и не может всего обнять».3 Очевидным является то, что Отцы решались на поиск решения той или иной библейской проблемы только в случае действительно крайней необходимости. Например, когда Церковь колебали богословские споры. Или же подвижники искали выход из собственных испытаний, пытаясь уразуметь, таким образом, волю Божию. Несомненно, они приступали к этому поиску с постом и молитвой.
Сегодня Церковь постигли искушения скорее нравственного характера. Однако решение и таких задач во многом зависит от точного и правильного понимания священного текста. Вопрос супружества после смерти оказывает влияние на проблемы семьи, с которыми столкнулось современное общество. Если этого союза не останется после смерти, тогда есть ли любовь, которая продолжится в вечность? Если нет любви, то супруги, связываясь друг с другом, руководствуются исключительно природными потребностями. При таком взгляде, какие есть основания для хранения верности?
Вместе с проблемой сохранения любви и семьи, перед нами стоит и другая, не менее важная проблема: найти слова утешения тем, кто потерял любимого человека или волею судеб разлучён с ним до смерти. Боль утраты для верующих отягощается еще и отсутствием твёрдого понимания того, что же будет с супружеством после смерти, т. к. Господь сказал, что на Небесах «ни женятся, ни посягают» (Мф 22:30).
О первоначальном семитском Евангелии
Почему же ни один из известных толкователей Священного Писания не разбирает неясные места Евангелия на языке Спасителя?
Во-первых, ко времени великих святителей (IV-Vвека) Евангелия на семитских языках уже вышли из употребления, т. к. ни их списков, ни упоминаний об их наличии практически нет. Одно из немногих сообщений мы находим в жизнеописании апостола Варнавы, которому при его погребении (57 г.) «на грудь апостол Марк положил рукописное Евангелие от Матфея». Оно было обретено лишь в V веке и хранилось в Софии Константинопольской до её разорения крестоносцами.4 В житии апостола Варфоломея также есть упоминание о Евангелии на иврите. «…Святой апостол Варфоломей отправился в индийские страны, где пробыл довольно продолжительное время… Просветив своей проповедью многих из язычников, и устроив церкви, он перевёл на их язык Евангелие от Матфея, которое носил с собой и передал им. У них же он оставил Евангелие, написанное на еврейском языке, которое по-прошествии ста лет и было принесено в Александрию Пантеном, философом христианским».5
В связи с отсутствием семитских Евангелий, в Церкви бытовало мнение, что их вообще не было. Уверенность в том, что Благовестие было сразу написано на греческом языке, продержалась фактически как догма даже до восемнадцатого столетия. При таком взгляде греческий язык Евангелий оказывался вполне исчерпывающим и не требовал более глубоких исследований его семитских корней. Лишь спустя восемнадцать веков учёные на основании глубокой научной базы, исходя из подробного анализа самого евангельского текста, постепенно начали приходить к заключению, что первое Евангелие было написано всё же на семитском языке. Об отсутствии возможности проведения подобного рода работы исследователями более ранних веков, я полагаю, нет необходимости говорить. Например, даже сегодня в России нет сирийско-русского словаря. Лишь на прилавках английских книжных магазинов можно найти – сирийско-английский. А русский учебник по этому предмету появился стараниями армянских и русских ученых всего несколько лет назад. Также обстоит дело с арамейским языком. Поэтому для адекватного перевода, например, преподобного Исаака Сирина и сегодня переводчик встретит на своём пути множество препятствий.
Об особенной сложности перевода с еврейского языка в древние времена можно судить отчасти по житию блаженного Иеронима.6 Этот святой «в пустынном уединении всего себя посвятил изучению Священного Писания, пользуясь нужными для этого книгами из своей собственной библиотеки и библиотеки, живших по соседству в Антиохии друзей, главным образом, Евагрия. В это же время под руководством одного обращённого иудея он начал изучение еврейского языка,