Мысли о прощании и разлуке. Обнявшись, мы вышли из квартиры.
– Я вообще боюсь влюбляться, потом только страдаешь от этого.
– Нет, страдают люди, из-за привязанности к человеку.
– Меня дома ждут….
– Я тебя провожу.
У нее был сидящий на героине муж, который никакой проблемы своей наркозависимости не видел. Он вообще мало что видел, поэтому регулярно принимал жену то за футбольный мяч, то еще за какой-то предмет, который нужно бить ногами. Вместо того чтобы собрать вещички и подать на развод, она носилась с ним, как с тухлым яйцом. Потому что он без нее не выживет и нельзя бросать человека, которому и так плохо.
– Ты понимаешь, что он тебя убьет или заразит, а может, ты на пару с ним станешь колоться? – взволнованно спросил я
–– Это мой крест! – отвечала она, закатывая глаза. – Он на самом деле не такой, я же помню, какой он был до того, как….
– Этого человека больше нет, понимаешь? У него распад личности, он уже тащит из дома вещи и не интересуется ничем, кроме очередной дозы. Ты не сможешь ему помочь – это не в твоих силах. А вот угробить собственную жизнь ты вполне способна. Ломай свой синдром зависимости и уходи. Лучше одна загубленная жизнь, чем две.
Иногда мне кажется, что впереди, в будущем, царит одна сплошная неопределенность. Когда я понимаю, сколько всего мне нужно для того, чтобы достигнуть того статуса, который позволит мне заниматься любимым делом, мне становится страшно. Меня тошнит, знобит, я ненавижу того, кто возложил на меня эту чудовищную ответственность, ненавижу акт творения, возложивший венец на мою голову. Этот страх выедает изнутри и не дает двигаться дальше. И чем дольше о нем думаешь, тем большую власть над тобой он приобретает.
Однако я чувствую, что просто его игнорировать – это не дело. И если я не пойму, что мне нужно сделать, то в какой-то момент, возможно очень скоро, он заставит меня отказаться как от ответственности за существование, так и от самого существования.
Ведь размазывающийся потолок перед глазами и вечное небытие – это так соблазнительно. Манит, зовет к себе, как теплая кровать, приглашает завернуться в теплое одеяло, не спеша потянуться, свернуться калачиком и заснуть. Навсегда.
Заскочив в небольшую забегаловку, чтобы перекусить, я вдруг увидел знакомое лицо.
Вечно улыбчивый, добрый парнишка с моего класса, уже порядком потрепанный жизнью, пил кофе в углу зала. Спешить мне было некуда, поэтому я, взяв поднос с заказанной едой, подошел к нему. Он, подняв глаза, обрадовано воскликнул:
– Неужели ты? Пять лет с последней встречи. Садись скорее!
Он суетливо стер крошки со стола, промокнул салфеткой маленькую лужицу пролитого кофе и пододвинул стул от соседнего столика. Я видел, что он был рад меня видеть, только смущала его вымученная