Прежде всего, я много раз подчеркивал там, что именно духовно-нравственная сила общества была разбита и разрушена марксизмом (диалектическим материализмом). Я не уставал подчеркивать, что война классов, которая лежит в основе марксизма – это не только бездумное уничтожение невинных людей, но это прежде всего война интеллигенции, которую диалектический материализм объявил всему думающему и нравственному.
Я никогда не говорил, что Зло породил марксизм или какая то другая философия. Зло заложено в человеке вместе с добром и об этом я тоже писал в Архипелаге. Но есть философии, подобные христианству, которые помогают поддерживать в нас доброе, и борются со злым внутри нас. А есть наоборот такие, которые провоцируют все зло в человеке и убивают то врожденное доброе, что у него есть. Такой философией и стал дарвинизм, материализм, диалектическая логика, которая разрушила все что было в человеке логичного и разумного, превратив истину и ценность суждения в фарс.
Солженицын «Архипелаг», Т1:
«Если б это было так просто! – что где-то есть чёрные люди, злокозненно творящие чёрные дела, и надо только отличить их от остальных и уничтожить. Но линия, разделяющая добро и зло, пересекает сердце каждого человека. И кто уничтожит кусок своего сердца?…В течение жизни одного сердца линия эта перемещается на нём, то теснимая радостным злом, то освобождая пространство рассветающему добру. Один и тот же человек бывает в свои разные возрасты, в разных жизненных положениях – совсем разным человеком. То к дьяволу близко. То и к святому. А имя – не меняется, и ему мы приписываем всё. Завещал нам Сократ: познай самого себя!»
Диалектику Гегеля превосходно высмеял в своем гениальном романе Джордж Оруэлл, «1984»: мне лучше не сделать. «Война – это мир», «Свобода – это тюрьма», «Любовь это ненависть» – это гегелевское единство противоположностей, которое на самом деле уничтожило и логику и всякое мышление, Маркс назвал единственно правильной наукой! То были последние дни и науки!
Солженицын «Архипелаг», Т1:
«Объединить ли всё теперь и объяснить, что сажали безвинных? Но мы упустили сказать, что само понятие вины отменено ещё пролетарской революцией, а в начале 30-х годов объявлено правым оппортунизмом! Так что мы уже не можем спекулировать на этих отсталых понятиях: вина и невиновность. И ещё было бы неверно приписывать 37-му году то „открытие“, что личное признание обвиняемого важнее всяких доказательств и фактов. Это уже в 20-х годах сложилось. А к 1937 лишь приспело блистательное учение Вышинского. Оказывается, в тот грознопамятный год в своём докладе, ставшем в специальных кругах знаменитым, Андрей Януарьевич (так и хочется обмолвиться Ягуарьевич) Вышинский в духе гибчайшей