– Так, мне нужно ответить, я на минуту.
– Кто там такой настойчивый и не вовремя? – вопросительно поднял брови вверх Вадим.
Я отмахнулся рукой и нажал сброс вызова.
– Родители. Я сейчас, быстро, мне надо перезвонить, – поднявшись с места, я направился к выходу, не обращая внимания на жестикуляцию моего товарища. – Сидите, я же сказал, что быстро.
Не успел я выйти из бара на улицу, как раздался повторный звонок.
– Да, мама, я слушаю, что хотела? Говори побыстрее, у нас лекция.
– Здравствуй, сын, – холодно ответила она, – мне надо с тобой поговорить.
Я напрягся. Уж если мама обращается ко мне «сын», а не по имени, то тут уж понятно: она очень недовольна, и жди беды.
– Мам, – осторожно начал я, – мы не виделись с тобой две недели, и что такого плохого я смог сотворить, что ты ко мне обращаешься «сын»? Хотя времени, конечно, было достаточно. Где я так умудрился накосячить?
Повисла пауза, затем мама произнесла:
– Мне только что звонила Кира и сказала, что ты накричал на нее при всех, обозвал всякими нехорошими словами и сказал, что вы расстаетесь. Что происходит, ты можешь объяснить?
– Даже если это и так, то что здесь такого? – немедленно ответил я. —Мы с ней взрослые люди и вольны поступать так, как нам кажется правильно. А Кирка очень преувеличила.
Я поежился от холодного мокрого ветра, несущего влагу прямо мне в лицо.
«Надо было куртку захватить», – мелькнуло в подсознании.
– Но она же такая хорошая девочка, вы так красиво смотритесь вместе. Ничего не понимаю… У нее нормальные интеллигентные родители.
«Вот-вот, именно родители, – подумалось мне, – ключевое слово здесь родители».
Предки у Кирки по десять месяцев в году проводили за границей, то ли работая там, то ли занимаясь коммерцией, а может, и тем, и другим. Кирка проживала со своей бабушкой, которая не имела на нее никакого влияния, ну, или не хотела влиять. А, без разницы, в общем, пол-Литвы так живет, и ничего, лишь бы деньги были.
– Она мне разонравилась, эта твоя хорошая девочка, – попробовал я отбиться от в принципе обоснованного наезда. Но кто любит признаваться, если он не прав?
– Разонравилась? Вчера нравилась, сегодня разонравилась.
– Ну, так бывает, мам. К тому же, я уже у тебя большой мальчик.
– Хорошо. Но кроме всего прочего она сказала, что ты был абсолютно пьян.
– Вот здесь она врет, ну, или очень уж преувеличивает.
Мама проигнорировала мое замечание.
– Она сказала, что ты связался с плохой компанией и не ходишь на лекции, а просто пьешь дни напролет.
– Вадька плохая компания? Вадька. Мам, ты же знаешь его тысячу лет.
– Значит, это ты сбиваешь Вадима с пути, – моя мама, как всегда, была непреклонна.
Я сморщился, как от зубной боли. Нет, ну все же стерва Кирка, все выложила в таком неприглядном свете, да еще и приукрасила от себя. Вот отомщу же.
– Мам,