Фолко сам не заметил, как поднялся с кровати. Дослушав репортаж, он оделся со скоростью солдата-новобранца и, потратив на такси остатки стипендии, приехал на место.
Фолко понимал: пожар – это серьезно, но не был готов к тому, что увидел. Это был настоящий ад. Люди в ожогах и волдырях, перемазанные сажей, возникали прямо из огня. Они бежали, не разбирая дороги, падали на землю и с криками катались по траве, пытаясь потушить пылающую одежду. Спасатели накрывали их одеялами и кусками брезента, но пострадавших было слишком много, и носилок не хватало. Отовсюду слышались стоны, рыдания, безумный хохот и вой сирен. На пожарных и спасателей, отдававших приказы хриплыми, сорванными голосами, пациенты не обращали никакого внимания.
– Тайна!!! – в который раз заорал Фолко, но ему ответил лишь чей-то дикий вопль, донесшийся из-за забора.
– Гори-гори ясно, чтобы не погасло! – орал пожилой мужчина в разорванной пижаме, размахивая руками и приплясывая. – Птички летят, колокольчики звенят!!!
Двое санитаров схватили его под руки и куда-то увели. Фолко знал, что он здесь лишний, но не мог просто наблюдать со стороны, как огромная больница превращается в угли. От мысли, что Тайна может все еще находиться где-то там, в охваченных огнем коридорах, ему становилось дурно. «Только бы с ней ничего не случилось», – эта мысль крутилась в голове, как заевшая пластинка.
Пожар пока не охватил центральный вход, однако из распахнутых дверей валил густой черный дым. Пожарные и врачи занимались своими делами, на Фолко никто не обращал внимания. Он побежал к дверям больницы, но на полпути его повалил на землю мужчина в форме спасателя:
– Ты совсем идиот?! А ну быстро встал и убрался отсюда!
В этот момент в здании что-то затрещало и с грохотом обрушилось. Из распахнутых дверей вырвалось облако пыли, сажи и каких-то мелких осколков.
Остановивший Фолко спасатель сорвал с пояса рацию и заорал:
– У нас обрушение!.. Центральный вход заблокирован!
Потеряв интерес к Фолко, он побежал к своим коллегам.
Юноша с трудом поднялся на ноги, поправил сползшие набок очки и принялся озираться. Вокруг носились люди – медперсонал, пациенты и спасатели. Раздраженно смахнув с одежды прилипшие камешки, Фолко повернул налево и двинулся в обход здания. Он надеялся найти не охваченное огнем окно или открытую дверь, но все окна были забраны толстыми решетками, а возле служебных выходов толпились пожарные. Они рубили двери большими красными топорами, вероятно, чтобы проникнуть внутрь и отыскать тех, кто еще мог уцелеть. Как назло, больница была похожа на крепость, и обычных дверей здесь не ставили, только бронированные, с мощными замками и засовами. Фолко с досадой признал, что, околачиваясь здесь, он только мешал спасателям делать свою работу. Он уже хотел повернуть обратно, когда из присыпанных пеплом кустов выскочил взъерошенный парень в грязной пижаме. На его лице, черном от сажи,