Об одной эвристической точке зрения. Фёдоров Е. А.

заблуждения длиною в пять тысяч лет, когда замыслил я ответ раскопать на всего разумного давнюю загадку: «Из чего мир слеплен?» Обнажённая истина оказалась довольно простой в понимании: пространство заполняют невидимые Δ–частицы (нет, нет, не дельта-резонансы вовсе, как мог непредумышленно дезориентировать себя читатель, что носят во плоти три разномастных кварка верхнего и нижнего типов; означения случайно совпали по воле божьей, но никаких неудобств, уверяю, за этим не последует). Невидимые, потому как размер их абсолютно точно равен нулю, отсюда же, по ассоциации с численно малыми величинами, которые в народе любят почитать четвёртою буквою греческого алфавита, следует столь интересное именование.

      Должно, впрочем, отметить: Δ–частицы, конечно же, суть обыкновенные точки. В любой сколь угодно малой области ненулевого размера содержится их тьмочи́сленное «количество». Азартный детерминист неукоснительно попробует выдумать законы движения для только что открытых физических тел, и тем совершит оплошность: объекты в покое находятся при́сно39!

      Отличие Δ–частиц от пустых точек слагается наличием состояния, какое, в свою очередь, передаётся от точки к точке по ходу времени. Так создаётся иллюзия перемещения отдельных зон в пространстве и, соответственно, физических частиц, наблюдаемых опытным манером. Приходя творцом нового мировоззрения, оставлю я просьбу на плите моей надгробною выточить озвученные идеи: «Мы – пространство-время, единое целое».

      Предпринимая свои исследования, я упорно выбирал опорное положение меж несколькими вариантами. Во-первых, набор чисел (действительных, комплексных, гиперкомплексных) мог представить состояние Δ–частицы. Этот подход включал поиск фундаментальных констант, следовавших из решения кое-каких задач. Во-вторых, рассматривалось только два типа состояния. Я долго не мог понять, какое из этих воззрений лучше, обе затеи не молотили довода на появление цифр из ниоткуда.

      Изложу обе теории вместе во имя комплектности; в новом же мемуаре отдам предпочтение к***.

      Глава II. Фиал с мышиным молоком

      § 1. О том, как superconductors мою теорию подтвердили

      Альков, обособленный тёмною бархатною занавескою, сторожил покой праздной Анны Михайловны, супруги моей. Сгорбившись над небрежно шлифованным кухонным столом, я жёг керосиновую лампу на последний фрагмент университетского жалованья40, и без того потешно невзрачного. Вновь ночной дух помог мне забыть обстановку кругом, и тело, и час, бегущий за часом: мысли окольцевали далёкий мир лептонов, глюонов, преонов, наконец, Δ–частиц.

      Осознал, как ошибочно мы облекали доверием неизменность основательных черт прислуги в имениях атома, только нарастите внимание! Подражая парадигме табурета (из § 2 первой главы), у которого суммарные заряд с массой меняться могли на единицы презренно ничтожные, проанализируем случай мчащегося под действием электромагнитного поля электрона, заряд элементарный какового e = e(r;