несётся мимо Мекки, Рима,
и сухо щёлкают года
на счётчике неумолимом.
Глядишь – ан ты уже старик,
морщины возле глаз все чётче…
И, кажется, шофёр привык,
Что не оплачен будет счётчик.
Из Откровения Иоанна Богослова
1.
Господень Ангел был со мной,
и был я в духе в день воскресный.
И вот внезапно за спиной
услышал трубный глас небесный:
«Я есмь начало и конец,
пред Кем падут народы с дрожью.
К тебе послал меня Отец
свидетельствовать Слово Божье:
Мои уста – как острый меч,
семь звёзд держу в своей деснице,
и шуму вод подобна речь.
Всё, что увидишь, – да свершится!»
Я обратился и узрел
Того, чьи очи – яркий пламень,
кто смерть и муку претерпел,
и пал к ногам Его, как камень.
2.
И дам ему звезду утреннюю.
Жизнь тяжела, и смерть страшна без веры.
Как ночь темна! Как долго до утра!
И множатся в душе моей химеры,
и сталь сомнений, как клинок остра.
Дай силы мне, дай веру, Боже живый!
К Твоим словам вовек я не был глух!
Но стадо разбрелось, и глохнет нива,
о камни притупился острый плуг.
Как долго эта ночь над миром длится, —
ночь страха, беззаконья и греха!
Когда ж над нами светлая денница
блеснёт, благословенна и тиха?
Ведь мука неслучайна и желанна,
и сладок пот безмерного труда,
когда чела усталого нежданно
касается высокая звезда.
3.
Знаю твои дела; ты ни холоден, ни горяч;
о, если бы ты был холоден или горяч!
Пылает дух, но холод мира злее.
Вселенная – сплав снега и огня!
И люди жмутся к людям – так теплее.
За что же Ты из всех избрал меня?
Мои грехи – разменная монета;
на драхму я не разменял добра.
Вся жизнь моя – мерцанье полусвета;
мой сон всегда спокоен до утра.
Прости меня, ведь я уже немолод,
душе тяжёл Тобою данный дар.
Мне страшен Твоего презренья холод,
Твоей любви и ненависти жар!
4.
Я видел, я видел день Божьего гнева!
Лишь волей Всевышнего я не ослеп,
когда пред престолом умолкли напевы,
и Он семь печатей снял с книги судеб.
Конь белый, конь рыжий, вороный и бледный
покинули первыми звёздную высь,
и четверо всадников в скачке победной,
губя всё живое, как смерч, пронеслись.
И звёзды упали, померкли светила,
и сделались разом горьки воды рек.
Глухое безмолвие землю покрыло,
и время навеки прервало свой бег.
И небо сокрылося, свившись, как свиток,
и в недрах своих содрогнулась