– Карина, тебя я не отпускала. Задержись на пару минут.
За ужином в присутствие мамы девочка сидела тише воды, ниже травы, но при этом практически ничего не стала есть, обосновав, что еда ей не нравится. Маргарита Рудольфовна вскоре отправила её в свою комнату делать уроки, а мне призналась, что ужин, как и обед были очень вкусными. Пока я убирала со стола грязную посуду, она дала мне рекомендации на завтрашний день, оставила деньги и ключи от дома.
– Катерина, можно мне ещё сделать фото вашего паспорта, чтобы мой юрист начал оформлять трудовой договор?
– Да, конечно. Сейчас принесу.
Спустя полчаса я постучала в комнату Карины. Когда мне никто не ответил, я тихонечко приоткрыла дверь и зашла внутрь.
Девочка сидела за столом, на котором в хаотичном порядке были раскиданы тетради, учебники, разные листы с проверенными контрольными работами и прочее. Но перед Кариной лежал телефон, а в ушах были снова наушники. До уроков она явно и не дотрагивалась.
Я осмотрела комнату, полную беспорядка, и подумала, что даже мой братишка не позволял себе такого несмотря на то, что он мальчик. Кровать не заправлена, из открытого шкафа вываливались неаккуратно запиханные вещи, на полу разбросан мусор от еды и фантики от конфет. Одним словом, это было безобразие, а не комната девочки. Хотя стоит отметить, что само помещение светлое, с красивыми нежно-розовыми занавесками и в тон им покрывалом на кровати, с белой дорогой мебелью, с люстрой в виде многочисленных ниспадающих сосулек и ярким розовым ковром посреди комнаты.
Я подошла ближе к столу, и Карина неожиданно вздрогнула, увидев мою появившуюся тень.
– Вы меня напугали, – буркнула она.
– Я стучала, но ты не слышала, – ровным голосом произнесла я.
– Что вы хотите?
– Я пришла, чтобы проверить твои домашние задания на завтра.
Девочка недовольно вздохнула и отодвинула телефон в сторону. Потом принялась перебирать одну за другой книжку и тетрадку, неудачно пытаясь что-то найти. На разбросанных листках с работами высвечивалось много перечёркнутого красной пастой с неудовлетворительными оценками внизу. Увидев дневник, я взяла его со стола, но Карина тут же закричала:
– Это мой дневник. Не надо его трогать.
Я нахмурила брови, одёрнула руку с дневником в сторону, не давая девочке его забрать у меня, и твёрдо ответила:
– В первую очередь это твоя отчетность перед родителями. В данном случае я выступаю их представителем, поэтому твой долг показывать дневник мне, а мой – его смотреть.
Возразить ей было нечего. Я открыла дневник, и открывшаяся картина меня отнюдь не порадовала. Расписания на текущую неделю написано не было, две двойки, четыре тройки за последние дни и три замечания за поведение. Я пролистала несколько страниц назад, но ситуация не поменялась.
– Напиши,