Мультики по телевизору в этом доме сегодня смотреть некому…
(газета «Ухта» от 30 марта 1994 года)
«Пусть эти тети вас и кормят», – с такими словами 34летняя женщина оставила в поссовете Водного двух своих дочек. Пока служащие приходили в себя, мамаши след простыл.
Беспрецедентный случай. Такого многострадальный посёлок ещё не видел. Работница завода «Прогресс», которая всегда была на хорошем счету, исполнительная, трудолюбивая, матьодиночка, растившая трех дочерей (старшая уже учится в другом городе). Февральским вечером она решила привлечь внимание городских властей весьма неординарным образом.
Девочки шести и девяти лет сидели тихо, как мышки, боясь тронуться с места. Ведь мама сказала сидеть здесь. Заместитель председателя поселкового Совета распорядилась поместить детей временно в местную больницу в надежде, что мать одумается. Чего не сделаешь в состоянии аффекта! Прошло три дня. Но мать не пришла. И девочек определили в Ухтинский приют.
Строки из письма Татьяны О.:
«Пошла я на этот шаг вынужденно, как бы я ни старалась, мне их не прокормить и не одеть. Мой доход составляет 45 тысяч на всех нас».
По справке из бухгалтерии «Прогресса», в январе этого года женщина заработала 56991, а в феврале – уже 103 тысячи рублей.
«Чисто почеловечески я её жалею, – говорит зам. председателя поссовета Нина Ивановна Крашенникова, – но как мать я не понимаю. Как она может спасть в своей квартире одна, без детей…».
Неоднократно к Татьяне О. приходили из поссовета, смотрели, как она живет, сочувствовали. В декабре ей была даже выделена помощь в размере 61 тыс. рублей. И потому, наверное, акция матери привела власти в состояние шока. Эта семья всетаки считалась благополучной. Детей в Ухте бросают, но это бродяжки, алкоголики, в общем, лица самого аморального поведения. Про Татьяну О. этого не скажешь, да и дети всегда ухоженные.
Строки из письма:
«Пришла ко мне комиссия, посмотрела, как я живу, а теперь твердят, что, мол, я должна продавать вещи. И этим выйду из положения. Я сказала, что из квартиры ничего продавать не буду. Не для того я зарабатывала болезни, чтобы опять ничего не иметь. Я знаю, дети меня этим не упрекнут, я для них и жила. Жалко, очень жалко детей, только они меня и поддерживали».
Сознавая