Помню, ещё давным-давно, в 2004-ом году, возвращаясь с отцом из Раменского суда, на котором я получил условный срок, на станции присел на корточки. Отец тогда отругал меня и сказал, что на корточках буду сидеть, если посадят в тюрьму. Тогда я не понял смысла этой фразы. Теперь же, сидя на кортах на сборке в ожидании поездки на суд, я понимал, что он имел в виду. Отец мой в тюрьме не сидел, но, видать, некоторые подробности знал. На нашем районе среди его бывших одноклассников и одногодок, было много тех, кто пошёл по кривой дорожке и попал в лагеря. Сидеть на корточках – чисто тюремная традиция, так как ожидая этап, выезд на суд, справляя большую нужду на дальняке, тебе приходиться сидеть на корточках, хочешь ты этого или нет. Стоять по несколько часов сможет далеко не каждый. В итоге привыкаешь и уже можешь сидеть «на кортах» часами.
Стены сборки, как и прогулочные дворики, были расписаны различными надписями от погонял сидельцев, номеров хат и дат сроков, до крылатых фраз и афоризмов. Больше всего меня повеселил афоризм: «Тюрьма не х*й – садись, не бойся, а бойся на х*й сесть в тюрьме!».
Не на каждой сборке был дальняк, и по нужде приходилось звать продольного, чтобы он вывел в туалет. С этим моментом связан один казус. На сборке одному сидельцу сильно скрутило живот. Он начал проситься в туалет, но его не выводили. А сидельцу всё хуже и хуже. Уже и мы начали звать вертухая, чтобы отвёл его в уборную, но ведь верно говорят, есть менты, а есть мусора. В тот день дежурил именно второй тип легавой породы. А паренёк уже терпеть не может. Дали ему в итоге какой-то пакет, а у кого-то была бутылка воды, с которой содрали этикетку и дали страдальцу вместо бумаги. С горем пополам он справил нужду, но вонь поднялась на всю сборку. Хорошо, не долго пришлось это терпеть и нас вывели на свежий воздух к автозеку.
Автозек отличался от автомобилей, в которых возили «по сезону». В прокуратуру ездили либо на обычной милицейской газели, либо на полугрузовом транспорте для транспортировки подследственных. Автозек же представлял из себя грузовик ЗИЛ защитного цвета, с двумя отсеками для перевозки заключённых. Напротив отсеков стояла скамья для конвоиров, в углу был расположен одинокий бокс. В него чаще всего сажали либо опущенных, либо кому светило ПЖ127, либо бывших сотрудников. Перед тем как привезти в суд, автозек обычно заезжал в несколько тюрем, где набирал других заключённых и после этого развозил по судам.
В отличии от региональных городов, в Москве много тюрем: Бутырка, Матросская Тишина (где помимо тюрьмы располагались больничка и спецкорпус ФСБ), Медведково, Капотня, Водник, Лефортово (тюрьма ФСБ), Пресня, Печатники (женская тюрьма). Между арестантами централы называли по номерам. Водник был СИЗО 77/5, соответственно пятый централ. Женское СИЗО 77/6 – шестой централ. И так далее. По пути в Кузьминский