Воспоминание потускнело: мы оказались в закольцованном лабиринте в центре столицы, где сплетались грязные улочки и аллейки, забитые лачугами из дешевой древесины и соломы. При виде нас обычные горожане ежились от страха. Впрочем, все изменилось, когда мы вошли в Северный округ, где жили высокопоставленные чиновники. К востоку от квартала лежал дворец Чхандок, а к западу – дворец Кёнбок[10]. Отчаяние больше не окружало нас: рядом возвышались узорчатые каменные стены и крыши из черной черепицы. Дождь начал утихать, и сквозь прояснившийся воздух уже можно было разглядеть, как восемь горных пиков, словно клыки, прорезают небо вокруг чаши Ханяна.
– Стоять, – приказал инспектор Хан, когда мы подъехали к воротам обнесенного стеной поместья. – Как там тебя зовут?
– Соль, господин, – прошептала я.
На мгновение воцарилась тишина, а затем он вопросил:
– Ну?
Я поспешно привязала поводья к столбу и постучала в огромные деревянные двери. В наступившей тишине я задалась вопросом, почему инспектор не помнил мое имя. Неужели меня так легко забыть? Я поправила черные как вороново крыло волосы, провела ладонью по полицейской форме. В блестящей луже внизу отразилось маленькое лицо с широкими губами и глазами, форму которых мне нравилось сравнивать с лепестками (и вовсе я не считала их «крошечными глазками», как называла их сестра). Из-за плотно перевязанной груди и телосложения – я была слишком высокой и тощей – я больше походила на мальчишку в юбке, чем на женщину. Похоже, во мне и правда не было ничего примечательного.
Из задумчивости меня вывел резкий скрип дверей. Оттуда выглянул сторож и осмотрел меня с ног до головы. Затем его взгляд упал на инспектора Хана, и сторож тотчас скромно склонил голову.
– Инспектор!
– Я приехал поговорить с господином О.
– О, он еще месяц назад из столицы уехал.
– А кто есть дома?
– Его жена, хозяйка Ким[11]. Но вам придется прийти как-нибудь в другой раз. Видите ли, она болеет…
– Дело неотложное.
Сторож заломил руки, словно сомневаясь, а затем отступил на шаг назад и позволил нам пройти. Взявшаяся сопровождать нас служанка тоже была чем-то обеспокоена. В гробовой тишине она провела нас через внутренний двор к гостевому залу – длинному ханоку[12] с четырнадцатью дверьми, покрытыми бумагой ханджи, и тяжелыми балками под черепичной крышей, по краям изгибавшейся подобно усам дракона. В нескольких шагах от павильона располагались ворота, которые, скорее всего, вели в другой внутренний двор: такие поместья обычно делились каменными стенами на пять частей, а между ними петляли узкие проходы.
Инспектор Хан вдруг замер