«Не волнуйся, – сказал он. – Ты продолжишь учиться. Я об этом позабочусь».
Он реализовал свой план. Мне сделали фальшивые документы, и благодаря другу нашей семьи я был зачислен в Jeter und Shearer – машиностроительный колледж в Тутлингене, городе, расположенном далеко к югу от Лейпцига. В то время этот город являлся мировым центром машиностроения и точной механики. Здесь создавались всевозможные невероятные устройства, промышленное оборудование, сложная медицинская техника. Помню, меня особенно впечатлила технологическая линия обработки птицы: на ее финальном этапе обычные курицы выходили с конвейерной ленты ощипанными, промытыми и даже упакованными. Уму непостижимо! И я мог научиться делать подобные устройства, получив лучшее в мире инженерное образование! Для поступления в колледж пришлось сдать несколько экзаменов, и я так нервничал, что постоянно вытирал лоб, чтобы пот не капнул на мою работу и не испортил ее. Я так боялся подвести отца!
В колледж меня зачислили под именем Вальтер Шляйф – как немецкого сироту-нееврея, у которого не было причин волноваться из-за назначения Гитлера канцлером Германии.
В колледж меня зачислили под именем Вальтер Шляйф – как немецкого сироту-нееврея, у которого не было причин волноваться из-за назначения Гитлера канцлером Германии. Это имя не являлось выдуманным: Вальтер Шляйф был вполне реальным немецким мальчиком, пропавшим без вести. Скорее всего, его семья покинула Германию, когда к власти пришли нацисты. Удостоверение на имя Вальтера Шляйфа изготовил для меня отец, которому удалось достать чистые бланки документа, – подделка у него получилась очень качественная. В то время в немецкие удостоверения личности вставлялись крошечные фотографии, которые можно было увидеть лишь с помощью инфракрасного излучения, что еще больше осложняло изготовление подделки. Но у отца, благодаря его работе с пишущими машинками, был доступ к необходимым технологиям и инструментам.
Так началась моя новая жизнь. От Тутлингена до Лейпцига было девять часов езды на поезде. Путь неближний, да и тот был мне заказан. Ведь я должен был хранить свой большой секрет. И заботиться о себе теперь приходилось самому. Я ходил на учебу каждый день, а ночевал в находившемся поблизости детдоме, в спальне, которую делил с мальчиками старше меня. Я получал небольшую стипендию и тратил ее на покупку одежды и других предметов первой необходимости.
Под маской Вальтера Шляйфа мне жилось одиноко: я никому не мог сказать, кто я на самом деле, и никому не мог довериться.
Что и говорить, под маской Вальтера Шляйфа мне жилось одиноко: я никому не мог сказать, кто я на самом деле, и никому не мог довериться. Раскрыв свое еврейское происхождение, я подверг бы себя опасности. Особую осторожность следовало соблюдать в душе и туалете: нельзя было допускать, чтобы