И дверь закрыл.
– А-а-а-а, – взревела я белугой. – Я больше не могу-у-у! Да когда же мы доплывем?! Ты мне всю душу вымотал, все нервы истрепал. Я больше не могу, честное слово! Папа, если бы ты только знал, куда меня отправляешь, ты бы никогда…
«Хотя нет, – подумала я, – отправил бы. Специально! А может, это всё ваш коварный план? Может, вы каждый эпизод обсудили и дурацкую инструкцию составили, как меня извести? Он, видать, ее читает и по пунктам все эти безобразия исполняет. А если так… Наташа, что если ты догадалась верно?»
Обозленная, я подбежала к его двери и начала по ней колотить. Как только Николай отворил, я тут же кинулась на него с кулаками.
– Ты-ы-ы! Ты! Ты всё знал, всё продумал. Ты в сговоре с моим отцом! Я тебя ненавижу! Высади меня! Я поеду домой по суше.
Он усмехнулся:
– А чего ж по суше-то? Я вон тебя в лодку посажу – и греби. Два весла дам! Чего струсила? Камзол мужской напялила, и с веслами справишься. А батюшке твоему отпишу, чтобы встречал в ближайшем порту.
Он настолько обескуражил меня этим простым ответом, что я прыснула от смеха, а взглянув в его беззлобное лицо, и вовсе начала хохотать. От избытка эмоций я опустилась на пол, не в силах остановить истерику. Он сел рядом и, вытирая мокрые глаза, обнял меня. Наконец-то вволю насмеявшись, мы выдохнули и поглядели друг на друга. Смотрели долго, не отрываясь.
– Ну что? Ты по ласке моей соскучилась? – сказал он, нежно гладя меня по волосам. – Обидно? Неприятно тебе, да?
– Нет! Весело мне с тобой. Мне кажется, это déjà-vu, я это где-то уже видела прежде, словно проживала в какой-то из своих жизней. Мы с тобой как в том театре, где пьесу играют, но все заведомо знают, чем она кончится.
– И чем же?
– Не скажу!
– Ты знаешь?
– Знаю! Но я нисколечко… нисколечко, слышишь, на тебя не обижаюсь. Мне интересно с тобой, весело.
Я не стала благодарить за поездку, падать ему в ноги. Просто сказала то, что чувствовала в тот момент, чистую правду.
– Ты удивительная, Наташа. Любая другая давно бы за борт бросилась. Или давай себе французскими ножами вены чирикать. А ты нет. Ты пытаешься меня понять, продумать, предугадать, это большого труда стоит. Сложные мозги нужно иметь, чтобы меня просчитать и переиграть. Не тело твое, не красота влечет меня, покрасивее видел, поверь…
– А-а-а! – чуть не заревела я от обиды.
– Тс-с-с… А внутри у тебя есть нечто особенное, чего у других нет. Именно это меня и влечет. Ты удивительная, Наташа, второй такой нет!
И он поцеловал меня. «Наконец-то», – подумала я. Он словно услышал мои слова и сквозь поцелуй начал улыбаться.
– Неужели я так будоражу твое сознание? – И он, лукаво улыбаясь, встал. – Во мне же