– Совершенно верно, Анна Никитична, – подхватил Константин. – Наш горшок уже разбился поэтому развод будет лучшим выходом из сложившейся ситуации.
– Но ты понимаешь, что потеряешь не только Нику, но и Марианночку? – уточнила теща.
Константин молча пожал плечами – и что теперь? Терпеть всю жизнь эту вздорную бабу, сохраняя видимость полной семьи? Слуга покорный!
После ухода гостей он стал сооружать себе ночлег на кухне – придвинул к угловому диванчику стулья, положил сверху два одеяла, накрыл простыней, поставил на стол будильник…
– Это лишнее, – прокомментировала Ника, иронично наблюдавшая за его действиями. – Кровать у нас большая, мог бы спать там.
– У тебя, – поправил Константин, поскольку двуспальная кровать была свадебным подарком родителей Ники. – Извини, но я не привык спать в одной кровати с кем попало.
Эти слова поставили в их отношениях точку. На следующий день Константин договорился с Валерием Николаевичем о том, что он несколько дней поживет в своем кабинете, пока не снимет квартиру. Покидая дом, так и не ставший родным, забрал с собой только то, что когда-то принес, и то, что покупал себе сам.
– Зачем мне галстуки и запонки? – поинтересовалась Ника, вертя в руках подарки своих родителей.
– Передашь моему преемнику вместе с моими глубочайшими соболезнованиями, – ответил Константин.
Диспозиция изменилась – теперь уже Ника пыталась сгладить, а он обострял. Не из вредности, нет, а для того, чтобы дать понять, что возврата к прошлому быть не может.
В поликлинике Константин провел всего одну ночь, а затем переехал к Женечке, в район со былинным названием Карачарово.
– Кара за чары, – объяснила Женечка. – Здесь когда-то стоял монастырь, в который ссылали на перевоспитание распутных женщин. Таких, например, как я…
– Ну какая же ты распутная! – возразил Константин. – Нечего на себя наговаривать.
– Распутная, распутная! – настаивала Женечка. – Увела мужика из семьи, оторвала от дочери…
Вообще-то все было совсем не так. Сначала Константин ушел из дома и поселился в своем рабочем кабинете. На следующий день, по окончании приема, Женечка заперла дверь на ключ, увлекла Константина на кушетку, уложила на спину и изнасиловала (а как еще называть процесс, в котором вся инициатива, полностью и безраздельно, принадлежит одному из партнеров?). Придя в себя, Константин проявил встречную инициативу… В двенадцатом часу ночи Женечка сказала, что в кабинете очень романтично, но дома удобнее и они поехали к ней.
Женечка никого из семьи не уводила. Она просто согрела своей любовью ушедшего из семьи Константина, но ей нравилось чувствовать себя коварной разлучницей, распутницей и вообще пропащей женщиной, бросившейся в свою любовь, как в омут. Константину больше