– Какая Валька, и чего она мертвая? – не унимался голос.
– Наша Валька, рыжая! – психанула Оля… Но, подняв глаза, она увидела Валю – в мокрой майке и плавках, всю в крови… или в чем-то красном, явно замученную похмельем, пытающуюся вытереть насухо длинные рыжие кудри. – Мер-тва-я… – по слогам произнесла Оля. Она не успела потерять сознание при виде живой «мертвой» Вальки, так как комната наполнилась хохотом: смеялись все, даже Валя.
– Ляля… Аха… ха-ха-ха…, – пыталась что-то сказать Вика, но смех душил ее. – Лялька, я тя обожаю. Как же тебя легко развести.
Оля смотрела на них во все глаза: она уже сообразила, что опять стала жертвой очередной дурацкой шутки своих подружаек. Поняв это, она безумно разозлилась и мысленно решала, как и кого из них прикончить первой.
– Вы… Вы! Долбанушки чокнутые! Да как вы… Нахера?! Валя! А ты как согласилась? – обратила Оля негодующий взор на подругу.
– На меня не смотри, я вообще спала, – улыбаясь, пыталась оправдаться Валя. – Но, согласись, смешно же получилось.
– Да ни хрена не смешно, дуры вы! Я чуть дубу со страха не дала… Меня же вырвало, – плаксивым тоном сказала Оля.
Она было снова хотела разреветься от обиды, но решила не веселить больше своими слезами этих дурочек и показала подругам фак и язык.
– Очень по лялявски, – улыбнулась в ответ Вера.
– Как вам только в голову такое пришло? – чуть остыв, спросила Оля.
– А нефиг было так быстро напиваться и вырубаться на такой крутой вечеринке. Мы, понимаешь ли, не одну неделю готовились, а она насинячилась и баиньки, – пропесочила подругу Вика. – Мы решили тебя проучить. Валька, кстати, ничего не знала. Она тоже хороша – уснула в ванной во втором часу ночи, когда веселье было в самом разгаре, а стриптизер без нее не хотел продолжать нас развлекать. Сказал, что влюбился в нее.
– Правда? Так и сказал? – подала голос Валя, которая уже удобно уселась в кресле и вытирала белоснежным полотенцем мокрые, грязные красные волосы.
– Так и сказал? – передразнила подругу Вика. В ее голосе явно слышалось раздражение. – Ау, рыжая, я тебя умоляю – он же стриптизер. Он все что угодно скажет, лишь бы денег побольше срубить. Наплел с три короба, а ты уже готова ему верить, – в конце фразы Вика закатила глаза и фыркнула, выражая недовольство наивностью подруги.
– Я просто спросила, нечего на меня фыркать, – огрызнулась Валя.
– Девочки, щас не об этом, – продолжила Вера. Она посмотрела сначала на Валю, затем на Ольгу и сказала: – Короче, суть в том, что вы две пропульсивки оказались самыми слабыми, а мы решили вас проучить.
Верка подрабатывала переводчиком, английский с пятого класса давался ей легко, был любимым предметом. Однажды в тексте, над которым она трудилась, автор допустил ошибку и вместо «propulsion complex» написал «propulsivky complex». Вера долго не могла найти перевод, а потом придумала свой. С тех пор слово «пропульсивки» стало для нее ругательством, которым она иногда одаривала провинившихся подруг.
– Когда