– Так ведь призвание и воодушевляет человека…
– Душа у всех есть, а вот воодушевление…
– Смотря что подразумевается под душой…
Принесли закуски. Аями решила, что он ест маринованный острый перец, заедая сушеными моллюсками с паприкой. Какое-то время они старались жевать как можно тише и медленнее.
– Я все же подумываю о том, чтобы найти временную работу, – заговорила Аями.
– Временную? То есть подработку?
– Да, именно.
– Снова пойдете в официантки? – недоуменно спросил директор театра.
– Может быть, но не сразу. На прошлой неделе я ходила на собеседование в университет. Им нужен помощник в офис на короткий срок, но, видимо, я не подошла – они так и не связались со мной. Зато сегодня вечером мне позвонила учительница немецкого и попросила меня встретить какого-то поэта-иностранца. Похоже, мне придется переводить ему и помогать с делами, ведь он никогда не был в Корее. Не знаю пока. Разберемся, когда прилетит.
– А, помню, вы говорили, что ему понадобится переводчик.
– Я… сначала отказалась, потому что переводить устно не смогу, но она сказала, что переживать не о чем, ведь это не международная конференция. Мне нужно будет помочь ему найти жилье и водить его по городу.
– Зачем поэту-иностранцу приезжать в Корею?
– По ее словам, он приезжает сюда творить.
– Но почему именно в Корею?
– Я тоже спросила, но похоже, что Корею он выбрал «случайно». Никто не будет официально встречать его в аэропорту, потому что никто не знает о его приезде.
– Раз так, то, может, он едет к Ёни. Личный визит, так сказать.
– Сначала я тоже так подумала… Но если это правда, то почему она переложила все заботы на меня?
– Вероятно, ей в скором времени придется пройти химиотерапию.
– Она говорила, что принимает очень много таблеток!
– Но, похоже, заметных улучшений нет.
– Она говорит, что ей повезло, ведь ей выписали новые экспериментальные препараты!
– А она рассказывала что-то конкретное об этих чудо-таблетках?
– Нет, – Аями снова зачем-то покачала головой. – Она попросила сохранить это в тайне и рассказала, что подписала документ о неразглашении, пока лекарство официально не появится на рынке. Больница тоже не будет брать на себя ответственность за побочные эффекты. Вообще-то, она сказала, что даже об этом нельзя было рассказывать.
– В любом случае, если она пройдет химиотерапию, это не значит, что ей нельзя ни с кем видеться.
– Может быть. Но если поэт и правда приезжает, чтобы писать стихи, то он задержится здесь на какое-то время.
– И тогда…
– И тогда он иногда будет заходить к Ёни.
– Насколько мне известно, еще во время учебы за границей Ёни недолго