***
В последние месяцы моя жизнь кардинально изменилась.
Я больше не работаю в офисе, выполняя дизайнерские проекты.
Я почти не выхожу в реал в человеческом теле. Мне там просто нечего делать. Изредка я выползаю из капсулы, чтобы проверить, все ли в порядке в моей крошечной муниципальной квартирке, все ли хорошо с моим телом. И сразу же возвращаюсь. За квартирой и капсулой следит сервисный робот, он похож на крупную собаку, у которой вместо головы – экран интерфейса и подвижные камеры глаз, а на заднице – рука-манипулятор, направленная вперед, как хвост скорпиона. Выйти за пределы квартиры я не могу – в Русском секторе, как и в других цивилизованных секторах, Карантин. Разрешены прогулки во дворе дома по расписанию, остальные перемещения – только при наличии паспорта от Санитарной службы.
Я теперь редко бываю в игровых мирах. Мне там скучно. Захожу, чтобы встретиться с Кошкой, или недолго посидеть в клубе, посмотреть на веселящихся людей. С Кошкой мы встречаемся пару раз в месяц. Поговорить, поесть вкусного, заняться сексом. Мы отдыхаем вместе, отвлекаемся от повседневной жизни. Она мне жалуется на своего сожителя. Мне приятно выйти за пределы рабочего круга общения.
Меня перестали волновать деньги.
Меня не тревожит контролем начальство.
Мне не нужно приходить на работу к девяти и быть на месте до конца рабочего дня.
Большая часть моего времени проходит в нашем корпоративном пространстве. Там есть все, что нужно для комфортной жизни. Личные комнаты. Столовая, в которой можно абсолютно бесплатно выбрать почти любые блюда с натуральным вкусом. Лагуна есть – небольшой тропический островок, где приятно расслабляться. Спортзал. Плавательный бассейн. Зал с боевыми тренажерами – для тренировок и обучения. Комната для совещаний, конечно, есть, как без этого. Кроме членов нашей команды в этом пространстве присутствуют молоденькие чернокожие девушки легкого поведения, которые случайно оказались на нашей базе в Конго, да так и прижились.
Главная и самая насыщенная часть нашей работы и жизни проходит в реале, но не в человеческих, а в механических телах. Или правильнее сказать – кибернетических. Мы так работаем в Африке, в двух странах.
В Конго у нас база на шахте, где добывается кобальт, стратегически важное для производства аккумуляторов и роботов сырье. Шахта небольшая, но она разрушает монополию китайцев, не позволяет им использовать контроль над ресурсами для давления. Мы контролируем, защищаем и лечим три ближайшие к шахте деревни. И руду с нелегальных разработок у них скупаем. Сейчас в Конго середина сезона дождей и эпидемия желтой лихорадки. И анархия.
В Судане мы захватили и удержали базу посреди пустыни, на пересечении маршрутов, которыми пользовались боевики. Там сейчас засуха и гражданская война.
Как