Дрэкул был несказанно доволен собой. Он резким движением отодвинул себе стул и как-то слишком быстро очутился на нем, держа в руке бутылку.
– Отец плохо себя чувствует, думаю, ему необходим покой и сон, – прервала я веселье Графа. – Извините, но мы лучше поедем. Я знаю, кто сможет за ним присмотреть.
Конечно я имела ввиду Вэлериу. Его искусству врачевания могли бы позавидовать многие медики. Думаю, небольшое недомогание для него было бы вылечить как раз плюнуть. Дрэкул тут же изменился в лице. Он повернул ко мне голову и пристально посмотрел. Брови его сомкнулись на переносице. Видимо, хозяин не привык, чтобы ему перечили. Хотя как он мог противиться тому, чтобы отвезти больного человека лечиться. Неужели он ставил свои желания выше всего?
– Вам плохо? – обратился он к отцу нарочито медленно, подчеркнуто ласковым тоном.
– Извините мою дочку, она бывает слишком резка. Нет, у меня просто непонятная слабость.
– Тогда вам тем более нужно выпить бокал вина – это лучшее лекарство из всего, что вам могли бы предложить. Поверьте моему опыту. Бокал вина и крепкий сон. Завтра вы будете как новенький. Я лично прослежу за вашим выздоровлением.
– Как лично? – удивилась я. – Мам, разве мы больше никуда не спешим?
– Алена, успокойся, – строго ответила мама.
– Но ты ведь сама торопилась посетить все, что возможно? Посетить и уехать домой!
Я была в шоке, что она намеревалась провести здесь еще одну ночь.
– Алена, поговорим позже. Неудобно выяснять отношения при посторонних.
– Говорите-говорите, – замахал руками Граф, – не имею ничего против.
– Мам, у нас школа!
– Школа подождет! Я обеспечиваю вас впечатлениями, которые останутся вам на всю жизнь, а что даст тебе школа?
– Знания! Образование! Диплом!
Судя по виду Графа, его забавляли наши всклоки. Он использовал нас как развлечение, среди череды своих серых будней. Дрэкул просто поставил локти на стол, положил голову на руки, и с любопытством пятилетнего ребенка переводил взгляд то на меня, то на маму.
– Алена, ты живешь в своих розовых очках!
– Давай не будем, ты и понятия не имеешь как я живу! – я развернулась и пошла прочь из гостиной. На глазах были слезы. Я всегда хотела иметь маму, которая бы читала со мной книжки, обнимала, обсуждала мои влюбленности, заплетала мне косы. Но девочка выросла, а матери, о которой она так мечтала, так и не появилось. Моя душевная травма обычно вырывалась наружу под покровом ночи. Что на меня сейчас нашло, я не