– Не смотрите прямо на Солнце, – предупредил Каргрейвз, – даже если вы настроили поляризатор на максимальное поглощение. – Доктор имел в виду двойные линзы очков, сделанные из поляризующего стекла. Внешние стекла могли поворачиваться.
– Я должен сфотографировать это! – воскликнул Арт и выскочил из гамака, совершенно забыв про космическую болезнь.
Вскоре он вернулся к иллюминатору, захватив «Контакс», и начал прилаживать к нему самый длиннофокусный объектив.
Камера была старой, но она была одной из немногих вещей, которые мать Арта умудрилась вывезти из Германии, и мальчик ею очень гордился. Привинтив объектив, он извлек из футляра «Уэстон», но Каргрейвз остановил его.
– Хочешь спалить экспонометр? – спросил он.
Рука Арта замерла.
– Да, верно, – признал он. – Но как я получу снимок?
– Может, ты его вообще не получишь. Лучшее, что ты можешь сделать, – взять пленку наименьшей чувствительности, самый темный фильтр, установить самую малую диафрагму и самую короткую экспозицию. Потом помолиться Богу.
Глядя на расстроенного мальчика, доктор продолжал:
– На твоем месте я бы не стал расстраиваться из-за снимков Солнца. Пусть этим занимаются астрономы, которые выйдут в космос по нашим стопам. Лучше займись фотографированием Земли. Сначала пощелкай Солнце, а потом мы займемся Землей. Я заслоню объектив от Солнца рукой.
Арт сделал несколько снимков Солнца и приступил к фотографированию Земли.
– Никак не могу замерить экспонометром, какую поставить выдержку, – пожаловался он. – Солнце слишком мешает.
– Ты же знаешь, сколько света получает Земля. Давай предположим, что освещенность примерно соответствует условиям пустыни, а потом сделаем несколько снимков с чуть большей и чуть меньшей экспозицией.
Когда Арт закончил, Каргрейвз сказал:
– Смотрите, ребята, как бы нам не обгореть. – И, потрогав пластиковую оболочку кварцевого иллюминатора, добавил: – Фильтр, конечно, отсеивает наиболее губительные лучи, но осторожность не повредит.
– Ерунда, мы все загорели дочерна, – возразили мальчики, на коже которых оставило свои следы жаркое солнце пустыни Нью-Мексико.
– Верно. Но это самый яркий солнечный свет, который когда-либо видели люди. Так что будьте осторожны.
– Интересно, – заговорил Морри, – насколько опасны эти лучи, раз они не задерживаются атмосферой? Я имею в виду, помимо солнечных ожогов.
– Ты читал те же самые статьи, что и я. Здесь мы получаем больше космического излучения, чем на Земле. Может быть, оно убьет нас. А может быть, у ваших детей будут длинные зеленые щупальца. Это риск, который мы должны принять на себя.
– Ну, Колумб тоже рисковал!
– И подумайте, как