–Не бойся, Линкс, открой глаза! Все хорошо, это я, Данте.
Знакомый голос – резкий, взвинченный, звенящий от напряжения. Успокаивать кого-либо таким тоном –это все равно, что читать голодному тигру развернутую лекцию о пользе вегетарианского стиля питания. Но для меня сейчас задачей первостепенной важности являлось выйти из охватившего меня ступора, а для ее скорейшего осуществления лучше всего подошел бы опрокинутый мне на голову ушат холодной воды. Так что использованный моим невидимым собеседником способ приведения меня в чувство оказался весьма действенным. По крайней мере, из невидимого вышеуказанный собеседник практически сразу превратился в видимого.
Зубов, когтей и прочей монструозной атрибутики, естественно, давно и след простыл. Надо мной склонился самый обычный парень в несуразно огромных очках и встревоженно вглядывался в мое лицо странными темно-серыми глазами с удлиненным миндалевидным разрезом. Эти глаза я видела один раз в жизни, и им предназначалось стать моим последним воспоминанием из мира живых.
–Ты как? – спросил Эрик все с теми же нервными интонациями. Откровенно не подходящие по размеру очки постоянно сползали ему на нос, и он каждый раз с нескрываемой злостью возвращал их нормальное положение, от чего с его лица не сходило раздраженное выражение Сизифа, наблюдающего за тем, как с горы весело скатывается только что оказавшийся на вершине камень.
–Пока не поняла, – честно призналась я, – наверное, Макс меня убил, и мы с тобой встретились на том свете?
Эрик недоуменно вскинул брови, а потом по его худому, заросшему многодневной щетиной лицу неожиданно пробежала мрачная тень, словно он вдруг вспомнил, при каких обстоятельствах состоялось наше знакомство. Парень облизнул проколотую нижнюю губу, и, опустившись рядом со мной на кровать, внезапно протянул мне руку.
–Я–живой, – с убийственной простотой сообщил Эрик, – можешь потрогать и убедиться. Ох, черт…!
Ладонь он отдернул за секунду до того, как я решилась к ней прикоснуться с целью удостовериться в белковой природе ее обладателя, и мгновенно спрятал обе руки за спину, где принялся старательно вытирать их о рукава своей толстовки.
–Это моя кровь, – процедил парень сквозь стиснутые зубы, -не обращай внимания, скоро пройдет.
Я не стала ничего отвечать. Нет у меня слов, вообще нет. Что можно сказать, если на моей постели сидит оживший труп с обеими руками по локоть в свежей крови (Вы думаете, это такая метафора? А вот и не угадали, мать вашу!), который спас меня от сексуальных домогательств озверевшего экс-жениха? Кстати, о женихе! При таком раскладе, не известно, кто тут из них еще в большей степени труп!
–Макс! –